Трофим и Изольда

И Трофим пошёл по улице мимо зелёного больничного забора. Потом забор остался позади и исчез, скрытый за домами, только высилась над крышами осина и вокруг неё, как всегда, сновали птицы. А от автобусной станции уже и осины видно не было. Трофим успел купить билет и сразу подошёл автобус большой, как те, на поляне. Но этот не выглядел отдыхающим, донельзя набитый пассажирами, еле вмещая чемоданы, сумки, баулы с висячими замочками, он остановился возле перрона и колёса уже были повёрнуты влево на дорогу, и готовы сразу отъехать. Трофим с трудом, подтягиваясь руками на поручнях, влез на высокую ступеньку и дальше в салон. Попутчики уступили место, по-деревенски вслух жалея молодого калеку. Усевшись, он глянул в окно на небольшую площадь с церковкой посередине. Маленькая, одноглавая, она всё-таки оживляла пейзаж белой вертикалью стен и зеленью купола, покрашенного в один цвет с больничной крышей, но лучше, старательнее. Двинувшись, автобус въехал с разворота на узкий деревянный мост и миновав его, снова повернул круто. В солнечных лучах блеснули окна домов – Трофим вдруг уснул и проспал до станции, где нужно было пересесть в поезд. Поезд приходил только через полтора часа. Ещё можно было пообедать в вокзальном ресторане. До сих пор Трофим ел дома, в столовой или в цирковом буфете, но тут первый обед после больницы. Надо отметить!

Огромный, с окнами в два этажа, украшенный по стенам и потолку лепниной, зал был пуст. Только у стены, сдвинув столики, разместилась компания человек в тридцать. Больше было женщин немолодых, полных, одетых немодно. У мужчин поблескивали уютные канцелярские плеши. В центре сидела пара, видимо отмечался их юбилей. Но гости, уже изрядно выпившие, на юбиляров не глядели, а сосредоточили внимание на дальнем конце стола где, покачиваясь на стуле, усатый толстяк дирижировал вилкой, на которую было насажено обкусанное яблоко. Он, видимо, играл роль тамады. Компания кричала протяжно:

В тумане скрылась милая Одесса
Золоты-ые о-огоньки-и
Не грустите, ненаглядные невесты,
В сине море вышли ма-а-аряки-и!

У выхода на кухню сидели, переговариваясь, четыре женщины в одинаковых платьях. Официантки. Минут через двадцать, одна встала, подошла к Трофиму, положила перед ним папку и ушла. По коленкору лихо нёсся поезд, и было выдавлено название: Ресторан «Встреча». Внутри тоненький серый листик и на нём блекло напечатано меню.

Впервые Трофим был богат. Не успел потратить деньги, взятые с собой в отпуск, да ещё присылали ему четыре месяца по больничному листу и потом платили, как инвалиду. Деньги лежали в кармане толстой пачкой. Можно позволить себе дорогой обед после больничной каши! Большинство названий в меню были ему незнакомы, но тем более привлекали. Когда официантка вернулась, Трофим прочитал слово, напечатанное первой строкой.

– Эс-ка-лоп, – с трудом разобрал он блеклую машинопись, – Эскалоп с картофелем «фри». Эскалоп значился в меню порционным блюдом, что такое «фри» Трофим не имел понятия. Не имел, но хотел получить.

– Нету эскалопов, – сказала официантка равнодушно. Она стояла у столика, смотрела не на Трофима а в сторону, туда где стена соединялась с потолком и будто не имела никакого отношения к происходящему. Трофим проследил направление её взгляда, но в конце ничего не увидел, кроме лепнины такой же, как по всему залу.

– Лангет, – это название он знал и произнёс уже не так вдохновенно.

– Нету.

– А что есть? – спросил он, наконец.

– Борщ-биточки-шницель-лапша, – проговорила она без запятых, Трофим вздохнул. Праздничный обед не получался.

– Борщ и биточки, – сказал он.

Официантка достала блокнот и зачем-то записала заказ, для чего пришлось оторвать взгляд от ей одной известной точки, но, записав, она тут же вернулась к прежней позе.

– Выпивать не намерены? – она по одному виду клиента понимала, что этот на выпивку не раскошелится и вопрос задала чисто риторически. Пить Трофим не умел и не любил, но, оробев от презрительного взгляда, сказал: «Коньяк. – И подумав, добавил: – сто грамм».

Трофим знал, что коньяк воняет клопами. Но был он самым дорогим в меню, и дело решилось. Надо отпраздновать выздоровление! Официантка всё же поморщилась и только потом ушла. Она и по залу шла, глядя туда же. «Налетит на столик?» – с интересом подумал Трофим. Не налетела.

У стены гремела боевая песня.

Даже при коньяке обед получился обыкновенный, столовский. Трофим съел всё быстро, без удовольствия и пошел на перрон, ждать поезда. Песня всё гремела и четыре официантки в одинаковых платьях, так же сидели у выхода на кухню.

Поезд был неудобный, медленный, составленный из старых, плохо вымытых вагонов, но, в конце концов, Трофим всё-таки приехал. С вокзала отправился прямо в цирк, только теперь подумав, что больше-то идти ему некуда.

Шестая глава Чай не должен быть горьким!

1.