Трогать нельзя (СИ)

— Давайте потом, — произносит он как-то устало, что ли? — Артур, — зовет мужчину, который вытирается полотенцем, — давай без обид.

— Да какие обиды, — усмехается тот и смотрит на меня. — Так и сказал бы, что делиться не хочешь пока. Я же мысли твои не читаю.

— Да ты не понял!

— Да все я понял, Марат. Девочка что надо. Когда надоест, сам знаешь, что делать, — произносит Артур и поворачивается ко мне: — увидимся еще, красавица, — и подмигивает.

Я не знаю, почему, улыбаюсь. Мне кажется, от страха. Я просто не знаю, что делать. Правда.

В следующую же секунду Марат оказывается рядом. Хватает меня за предплечье и тянет вверх.

— Пусти! — бью его по руке. Мне больно.

А он не только не отпускает меня, он сильнее впивается в мою руку и тащит меня. Я упираюсь ногами.

— Пусти! Я хочу здесь остаться! Пусти! — кричу я. — Я… я плавать хочу!

Зачем это говорю? Не знаю. Ну, какой, блин плавать? Говорю это, скорее, потому что знаю, что выбешу этим Марата еще больше.

Но совсем не ожидаю таких последствий.

Марат резко тормозит вместе со мной у самого края бассейна.

— Плавать хочешь? — спрашивает как-то слишком мягко. Прямо резко так мягко.

Я хмурюсь и только успеваю приоткрыть рот для ответа, как меня толкают в синюю гладь воды. Я хватаю ртом воздух и плюхаюсь прямо в одежде в бассейн.

Он толкнул меня в бассейн! Толкнул! Гад! Сволочь! Животное!

Тут же выплываю и убираю с лица мокрые волосы.

Вкладываю всю свою ненависть во взгляд и впиваюсь в этого ухмыляющегося урода.

— Поплавала? — спрашивает он, убирая руки в карманы брюк и раскачиваясь с носков на пятки и обратно. — Освежилась?

Я готова заплакать. Мне кажется, я уже плачу. И только капли воды скрывают это. Я не доставлю ему такое удовольствие!

Влад подходит к кромке и протягивает мне руку.

— Не трогай ее, — рычит Марат.

Тот оборачивается на него, но руку не убирает. И я подаю ему свою. Он тянет меня.

Вижу, как Марат шагает к нам и пугаюсь. Но его перехватывает Артур.

— Тебя, блять, надо освежить! Влад. Отойди от девки! Видишь, дурной!

— Да вы нихрена не понимаете! — рычит Марат и зыркает на меня. — Это вообще не то!

Я стою и начинаю дрожать. Мокрое платье липнет к телу. Так же как и волосы. И зубы начинают стучать. И да. Я плачу.

Но не хочу этого показывать.

Опускаю голову и срываюсь на бег. Уже у самой двери слышу голоса:

— Как отойдешь, позвони.

— Какой же ты, блять… Марат… Кто ж так с девочками-то? Ничего она не сделала.

— Я сам знаю.

— Да нихера ты не знаешь! Поехали, Артур! Тут, блять, мы точно лишние.

— Марат, слышь? Остынь! Девка-то норм. Не поблядушка же. Сразу видно. Давай, брат. Звони, если что.

Я забегаю в дом и сразу — в свою комнату. Прижимаюсь спиной к стенке.

Меня трясет. Не от холода. От обиды. От ненависти.

Выставляю вперед руку — пальцы дрожат.

Вытираю слезы и всхлипываю.

За что мне это все? Зажмуриваюсь и новые слезы стекают по щекам.

Закрываю лицо руками и поворачиваюсь к стене лицом. Прижимаюсь к ней.

Пытаюсь успокоиться. Надо. Я смогу.

Глубоко вдыхаю и в этот момент меня обдает холодом от страха.

Потому что я слышу, как открывается дверь. И шаги знакомые слышу.

Глава 22. Марат

Когда тачка с Артуром и Владом отъезжает от дома, я еще какое-то время стою и пялюсь на ворота. Тру ладонью затылок. И успокоиться не могу.

Я, блять, друга ударил! И второму чуть не вмазал! И все из-за чего? Вернее, из-за кого?!

Не знаю, что на меня нашло. Но, когда увидел девку, веселящуюся с Артуром и Владом! Блять! У меня внутри все воспылало просто! Такой ураган закрутился. Не помню, когда я в последний раз такое испытывал.

Хотя нет. Помню. И от этого еще больше злюсь.

Да! Потому что она заставляет меня вспоминать! Вспоминать то, что я давно похоронил. И утрамбовал свежей землей на могиле брата.

Не хочу!

Оборачиваюсь на дом.

Правильным, наверное, будет сейчас уйти к себе. В кабинет. Выпить и успокоиться. Успокоиться самому и ей дать время подумать.

Но, сука, меня словно тянет что-то.

Я опять совершаю какую-то хуйню. Но разворачиваюсь и иду в дом.

Одним ударом ладонью распахиваю дверь. Сразу же замечаю эту дрянь у стенки. Спиной ко мне.

Взгляд невольно скользит по тонкой фигуре. Платье облепило ее и теперь еще из-за того, что оно мокрое и прилипло, я вижу нижнее белье девчонки.

Пиздец какой-то. То есть ее также и мужики видели?!

Стискиваю зубы, но отворачиваюсь.

— Повернись, — цежу сквозь зубы.

Ведь знает, что я здесь! Но стоит и не поворачивается. Назло, я уверен.

Стоит, не дышит, но не поворачивается.

— Повернись, я сказал, — повторяю, так и не дождавшись реакции.

И сам уже беру ее за плечо и разворачиваю.

— Ты оглохла?

Хочу смотреть на лицо, но взгляд опускается на подрагивающую грудь. Сука. Лифчик. Кружева, мать твою. И соски! Торчат же, сука!

Знаю, что от холода, но это, вот, вообще никак не успокаивает.

Поджимаю яйца и сглатываю.

И между ног платье прилипло. Все видно. Ну, не все. И от этого еще больше хочется. Увидеть хочется.

Да сука! Что происходит-то?! Вопрос не только к бредовым мыслям в моей башке, но и к члену, который, блять, неправильно реагирует на происходящее. Опять.