Троглобионт

Воспоминания о том, что произошло здесь полгода назад, не могли не выплыть из памяти Егора, но он отогнал их, заботясь сейчас больше о состоянии Анны. Она шла осторожно, оглядываясь по сторонам и странно улыбаясь.

К себе на третий этаж Егор обычно поднимался пешком, но сейчас они воспользовались лифтом. Егору не хотелось смотреть на пустынную теперь дверь квартиры на втором этаже.

– Нет… ничего не помню, – сказала Анна, пройдясь по комнатам.

– Вспомним…

– Холодильник пустой.

– Конечно, здесь давно никого не было.

– Надо, наверное, в магазин сходить?

– Сходим попозже.

Егор отодвинул в сторону тяжелую занавеску у балконной двери и окна. В большой комнате кончился полумрак, и сразу стало светло. Комната наполнилась бликами теплых красок солнечного осеннего дня.

– Смотри! Это же Тихон!

– Да, это Тихон…

На парапете балкона сидела большая белая птица. Белый ворон то ли дремал, то ли смотрел куда-то вниз, во двор, а в комнате вместе с полумраком исчезло что-то еще, упала еще одна завеса. Энн стояла рядом с Егором и смотрела на него широко раскрытыми удивленными глазами. Егор тоже застыл на месте и не мог оторвать взгляда от этих сияющих глаз.

– Аня, ты?…

– Да, да, да… я всё вспомнила, – она сделала шаг вперед, уткнулась лицом Егору в грудь и заплакала. Они опять оказались в той же позе, что и в последнее утро на берегу Медвежьего острова. Егор так же гладил её по волосам, успокаивая. Ей это было приятно, но уже не так нужно. Она периодически высвобождала голову и, смеясь сквозь слезы, смотрела на Егора, потом опять утыкалась в его грудь. Она плакала от счастья. А Егор в это время как будто бы вернулся опять туда, на берег озера.

В десяти метрах от берега из воды поднималась огромная голова на длинной шее. Потом показалось и тело ящера. Плавно передвигая то ли ногами, то ли ластами, огромное чудовище вышло на берег и остановилось, внимательно разглядывая людей. Потом, взгляд его стал стеклянным, и оно вроде бы окаменело, совершенно потеряв подвижность. И почти сразу из-за чудовища показалась мелкая и какая-то неуместная здесь фигурка человека в армейском камуфляже. Человек фривольно потянулся и не спеша двинулся вверх по песку к Егору с Анной.

– Что-то вы совсем раскисли, друзья мои. Нехорошо.

– А… Роман Иванович, или как вас?… – Человек был уже без бороды, гладко выбритым и в другой одежде, но не узнать этих хитрых глаз, прикрытых весьма подвижными острыми бровями под широким лбом было невозможно.

– Прошлый раз я пошутил, Егор, к тому же забыл, что у вас так быстро меняются моды на одежду. Меня зовут Корвер, Роман Корвер. Так что, я почти не соврал…

– Его зовут Корвинфер Ноктор Романус или в вольном сокращенном переводе – Черный Римлянин, только он с некоторых пор стал стесняться своего полного имени, – звучный грудной голос послышался сзади. Егор с Анной оглянулись. По дальнему краю стола деловито ходил большой белый ворон.

– А… Здравствуй, Тихон, сколько лет, сколько зим.

– Здравствуй, Роман… давно не виделись.

– Я не стесняюсь своего имени, я забочусь о своих визави – обращаться нужно короче. Это удобней и запомнить легче.

– И всё же, это выглядит недомолвкой, и я считаю…

– Хватит тебе… каждый раз ты начинаешь с препирательств, а мы здесь собрались не для этого. Присаживайтесь господа… и дамы.

– У нас нет господ.

– Это вам только кажется. И вообще, Тихон, кушай свой любимый фуагра и помолчи, дай мне с ребятами поговорить спокойно.

Корвер царственным жестом провел рукой над столом и с него тут же исчезли старые помятые кружки и остатки сухарей, сама собой расстелилась белоснежная скатерть. Ворону пришлось взлететь немного в сторону. Когда он опустился обратно, перед ним уже стояла деревянная миска с гусиной печенкой. На средине стола появилась ваза с фруктами и тарелки с нарезанными овощами.

– А хлеб? – возмутился Тихон.

– Прошу прощения… пожалуйста.

– Вы еще и волшебник? – спросила Энн то ли с восхищением, то ли с иронией.

– В какой-то степени… по совместительству. Ну что вы сидите, как в воду опущенные, просыпайтесь, ребята, просыпайтесь.

– Боюсь, что для нас это все слишком неожиданно и необычно, – подал голос Егор и замолчал, закашлявшись.

– Что и приятно… люблю шокировать и удивлять…

– Он вообще любитель эффектных жестов и имя его…

– Тихон, мы же договорились… и потом, что за дурная манера в присутствии человека называть его в третьем лице? Имя вашего хозяина Азимира я же не считаю претенциозным.

– Я устал повторять, у нас нет хозяев.

– Ну, хорошо, хорошо, спорить не буду, хотя вопрос более чем спорный. Азимир видит в моем имени образ черного ворона, – это он уже обращался к Егору с Анной, – А он большой шутник и приставил ко мне соглядатая в виде белой вороны.

– Ворона, Корвер, ворона!

– Тебе лишь бы поспорить со мной.

– Ты нарочно провоцируешь.

– В этом тоже есть удовольствие, но всё, хватит, давайте спокойно пообедаем. Что будем есть? Егор, Анна, заказывайте.

– Я не знаю.

– Я тоже.

– Тогда на мой вкус.

На столе тут же появились три дымящихся тарелки с ароматным, обжаренным на углях мясом.