Троглодит

Малый круг – ближе всего к очагу – образовывали люди пожилые и солидные. Катлеан, наверное, был самым молодым среди них, хотя и превосходил всех пышностью своего убранства. На берегу я видел его издалека, но здесь узнал безошибочно – по немалой ширине плеч и деревянному шлему, изображающему голову ворона, который лежал возле его ног на земле. Из прочих знакомых я узнал здесь только шамана Ртатла. Второй круг образовывали, наверно, персоны более мелкого калибра, но тоже важные. С некоторым облегчением я углядел там раскрашенное лицо Нганука. Мой «подопечный» сидел от вождя слева и чуть сзади. По-видимому, в таком размещении заключался глубокий философский смысл.

Один из сопровождавших меня воинов прошел вперед, склонился и стал что-то шептать на ухо Катлеану. Очевидно, известие заинтересовало вождя, он даже хотел оглянуться, но видно, удержался. В конце концов, он кивком отпустил докладчика и сделал рукой приглашающий жест – вероятно, в мой адрес. При этом он так и не оглянулся.

Мне оставалось гадать: действительно ли меня пригласили в круг? А если пригласили, то на какое место? Впрочем, я быстро сообразил, что этот «рекбус-кроксворд» мне все равно правильно не разгадать, поскольку тонкие нюансы здешних отношений мне неизвестны. А потому я остался стоять при входе, гордо распрямив спину и сложив на груди могучие руки: «И хрен я вам что-нибудь скажу, пока сами не спросите!»

Такое мое поведение вызвало легкое замешательство среди присутствующих. Однако вожди – или кто они есть? – лиц не потеряли, и вскоре продолжили прерванную беседу, не обращая на гостя внимания.

Они перебрасывались фразами разной длины, между которыми были долгие паузы. Все были абсолютно спокойны и невозмутимы. Простояв в позе статуи минут десять, я так и не смог въехать в подробности ожесточенной дискуссии, которая тут, как оказалось, велась. Участники называли многочисленные имена людей, названия куанов, родов и кланов, а так же географических объектов и исторических событий, о которых я не имел ни малейшего представления. Получалось вроде бы, что кто-то кому-то когда-то отдал чуть меньше, чем был должен, а кто-то какие-то условия выполнил целиком, но не полностью, или полностью, но не совсем.

В процессе этой мирной, но энергетически насыщенной, беседы снаружи донесся звук. Точнее серия звуков – этакие «бу-бухи». Следом за ними вбежал незнакомый индеец и что-то зашептал на ухо Катлеану. Тот кивнул и вестник удалился. Беседа продолжалась – в том же ритме, в том же темпе.

Прошла, наверное, пара минут, и знакомый звук повторился: бу-бу-бу-бух! До меня вдруг дошло: «Да ведь это с «Невы» бьют залпами! По нам! Лисянский – прекрасный офицер, у него вымуштрованная команда и пушкари перезаряжаются быстро! Ой, что будет!»

Но ничего особенного не случилось: вверху слева раздался треск, просыпалась труха, и на пол упало что-то тяжелое. Один из индейцев, сидевших в задних рядах, поднялся на ноги и вскоре явил пред очи вождей корявый чугунный шар примерно в два моих кулака размером.

– Это заговорили пушки большого русского корабля! – философски заметил Катлеан. – У них очень много железа. Надо будет собрать ядра. Бостонцы или англичане, наверное, дадут за них хорошую цену.

– Вряд ли ты обогатишься на этом, Катлеан, – возразил старик, сидящий напротив. – Этот калибр не подойдет «людям английского языка». Нам тоже.

– Посмотрим! – усмехнулся вождь киксади. – Но собрать надо. Из них можно делать якоря для каноэ и грузила для больших сетей. Иначе их соберут хуцнувцы.

– Ты все еще уверен, что Хуцнуву-куан выступит против русских?

– Они – мои друзья! – твердо заявил вождь. – Они дали нам порох и свинец.

– Ты не уберег их дар, Катлеан! – усмехнулся оппонент. – Скажи, почему они не отправили вместе с тобой воинов?

– Здесь и так шестьдесят воинов-дешитан! – парировал вождь.

– Однако хуцнуву может выставить десять раз по шестьдесят воинов! – покачал головой старик. – Где они? Чего ждет Черный Лось?

– Они придут, как только кончится праздник Последнего Лосося!

– Ты еще молод, Катлеан… – подал голос некто справа. – Ты плохо понимаешь тонкости политики. Люди хуцнуву не убивали русских и их рабов две зимы назад!

– Убивали!

– Конечно. Но правитель Баранов об этом не знает. Или не хочет знать, верно? Потому что он мудр и хитер. Почти как твой дядя Скаутлелт…

– Теперь я – вождь киксади! – чуть повысил голос Катлеан. – Я начал войну, которой хотят все! Русские приводят в наши угодья толпы своих рабов – алеутов и эскимосов с севера. Кому это в радость? Хуна-куан, Хуцнуву-куан, Кейк-куан и даже люди Стикин-куана готовы воевать с ними!

– Не бери на себя лишнего, вождь киксади! Эту войну начал не ты, а русский правитель Баранов! Не так ли? Да, наши люди хотят воевать с ним. Но в той же мере, они боятся его и готовы мириться. Вспомни, молодой вождь, что было недавно.

– Я ничего не забыл!