Троя. Герои Троянской войны

— Женщина в короткой мужской тунике и боевых сандалиях! — покачал головой Гектор. — Нет, не стоит. Если здесь, непонятно откуда взявшись на острове посреди Зеленого моря, объявился какой-то персидский или парфянский царек, то женщина, да еще молодая и красивая, внушит ему только одну мысль… Само собою, ему придется пожалеть о своих намерениях, но нужно ли это нам? Может, стоит пойти мне? Меч я могу оставить. Да, лучше всего, если пойду я!

Но Ахилл, сделав только один шаг, спокойно преградил дорогу брату.

— Гектор, вспомни, как ты каялся в своем безрассудстве, когда мы едва не погибли в проклятой пещере горных карликов! Ты тогда вспомнил, что тебе, царю Трои, не должно было вообще покидать ее, тем более, когда она лежала в руинах и троянцы видели именно в тебе основу ее возрождения. Сейчас, как бы там ни было, мы возвращаемся. Авлона, я знаю, сейчас уже в Трое вместе с нашим маленьким Патроклом, и наша мать, братья, все жители города нас ждут. Можно ли тебе вновь рисковать, вновь идти в незнакомую пещеру? Ты же и сам знаешь, что нельзя!

Гектор, нахмурившись, опустил голову и несколько мгновений молчал. — Почему мы все трое думаем, что там опасность? — наконец, резко спросил он.

— Я не знаю, — Ахилл оглянулся через плечо на расползающийся по площадке туман. — Может, ее там и нет. Но все равно, тебе идти туда не надо. Твои жена и сын ждут тебя. Забыл?

— Может, тогда все пойдем? — спросила Пентесилея и вдруг сама себя оборвала: — Да что за глупости! Что с нами делается? Какая-то дыра в горе пугает нас больше, чем войско лестригонов?!

Все трое в смущении переглянулись. Да, они не могли понять, что их тревожит, а возможно, действительно пугает… Непонятное несоответствие роскошной дворцовой двери в скалистой стене и пустынных окрестностей? Странные женские фигуры и загадочный ароматный туман, клубящийся возле входа в пещеру? Или это ощущение идет из глубины души, из самых тайников подсознания, ибо они, все трое, пережили в жизни столько опасностей и столько смертей, что их души научились ощущать смерть издали? Что это такое? Не странно ли, что трое самых знаменитых воинов Ойкумены в нерешительности стоят у порога пещеры, внешне ничем не опасной?

— Так или иначе, — жестко сказал Ахилл, — раз у всех нас есть сомнение, лучше быть осторожными. Итак, я туда войду и, если вы услышите шум драки, то сразу ко мне присоединитесь. Ну, а если я пойму, что все спокойно, то позову вас войти.

— А если не позовешь, и шума тоже не будет? — спросила Пентесилея.

Ахилл засмеялся.

— Тогда решает Гектор. Но такого не может быть. Меня без шума не возьмут. Сами знаете.

Гектор вздохнул и не без внутреннего усилия сдался.

— Ладно. Иди. Только осторожно. Что, если, к примеру, это пещера циклопа[56]?

— Если верить легендам о размерах циклопов, то в такую дверь ему не пролезть, — пожал плечами Ахилл. — а если верить легендам об их силе, то… я с ним справлюсь!

И, не слушая больше никаких возражений, герой спокойно направился ко входу в пещеру.

Едва он шагнул на покрытые ковром ступени, как из дверей вновь заклубился тот же легкий дым, и в проеме показалась женская фигура в желтом. Женщина низко поклонилась, явно приглашая чужеземца войти.

— Или здешний хозяин удивительно доверчив, или это все же ловушка! — прошептал Гектор. — Похоже, у брата даже не спрашивают, кто он такой!

— Мы отсюда все равно не услышим! — ответила Пентесилея, с напряжением следя за каждым шагом мужа. — И потом, они могут говорить на языке, которого Ахилл не знает! Что тут спросишь?

Между тем герой, несколько мгновений постояв на пороге, прошел в резные двери и исчез, будто растворившись в клубах дыма. Из дверного проема донеслось что-то вроде тонких звуков струн, словно отзвуки незнакомой музыки. И стало совершенно тихо.

Гектор и Пентесилея переглянулись.

— Ни звука, — проговорила амазонка. — И он не зовет нас. Что-то не так… Я пойду за ним!

— Нет, — покачал головой царь Трои. — Пожалуй, сделаем так: пойду туда я, и, если так же исчезну, то ты не выдавай себя — затаись. Через несколько часов стемнеет, вот тогда постарайся проникнуть в пещеру незаметно…

— А не будет поздно?

— Не думаю. Я пойду…

Он вышел из тени кустов и двинулся к загадочному входу. И вот тут откуда-то сверху, с каменистого склона, мимо которого он шел, послышался чей-то тихий голос:

— Стой, Гектор! Ни шагу дальше, или ты погибнешь!

Герой резко остановился, одновременно стремительно повернувшись в ту сторону, откуда его окликнули. Пентесилея, тоже все слышавшая, в одно мгновение оказалась с ним рядом.

— Кто это? — Гектор едва удержался, чтобы не закричать во всю силу. — Кто меня зовет?

— Я тебя зову. Я.

Кусты на склоне зашуршали, и из них появился человек. Косматые волосы и борода, обрывки козьих шкур, скорее не скрывавшие, а подчеркивавшие его наготу, загорелая дочерна кожа, — все, казалось, обличало в нем настоящего дикаря. Но говорил он на довольно чистом критском наречии и приблизился к чужеземцам со смелостью и уверенностью, вовсе не присущими обычно пугливым дикарям.