Троя. Герои Троянской войны

Они покинули пустую комнату-темницу, прошли длинным каменным коридором, затем по лестнице, длинной, но, к счастью, некрутой, поднялись в верхний коридор. Блеснуло солнце, и Гектор увидел, что они идут по открытой террасе какого-то огромного здания, расположенной на высоте примерно тридцати локтей от земли. Внизу виднелись макушки деревьев и зеленели кусты, дальше, сквозь загустевший и дрожащий от зноя воздух, проступали очертания городских построек и блестело тающее в светлом мареве полотно реки.

Будь руки и ноги троянского героя свободны, он попытался бы расшвырять охрану, невзирая на окружившие его копья, и спрыгнуть с террасы. Но в цепях это было невозможно. Впрочем, он понимал, что все равно бы погиб — он слишком ослабел, чтобы одолеть сейчас тридцать вооруженных людей, а внизу, скорее всего, тоже дежурили воины…

Терраса закончилась поворотом, и они еще по одной лестнице поднялись на более высокий балкон, очень широкий и целиком закрытый деревянным навесом, защищавшим его от солнца. Здесь, вдоль парапета балкона, застыли еще человек десять воинов. Спиной к вошедшим, разглядывая что-то вдали, стоял высокий мужчина, одетый в узкую синюю рубаху из очень тонкой и легкой ткани. Широкое золотое с эмалью ожерелье закрывало целиком его могучие плечи, запястья обнаженных рук украшали эмалевые браслеты шириною в ладонь.

Человек повернулся. Ему казалось на вид лет сорок. Крупное, умное, волевое лицо было красиво и спокойно. Черные прямые волосы, подстриженные довольно коротко, обрамляли высоченный лоб и были охвачены золотым широким обручем, посередине которого поднималась изогнутая золотая голова кобры с изумрудными глазами. На груди сверкал и переливался огромных размеров изумруд, выточенный в форме жука-скарабея[8].

Сети, выступив вперед, упал лицом вниз, коснулся лбом земли и, поднявшись, произнес, оставаясь согнутым в низком поклоне:

— Он здесь, как приказал ты, великий!

— Хорошо.

Голос человека был глуховат, но звучен. Он посмотрел в лицо Гектору, для чего пришлось немного вскинуть голову: при своем огромном росте он все же доставал троянцу лишь до подбородка.

— Ты сказал, что будешь говорить только с фараоном, не так ли? Я перед тобою, Гектор, сын Приама. Говори.

Глава 2

Гектор и так уже понял, кого видит перед собой. Он знал, что обруч с головой кобры, урей, как его называли египтяне — символ царской власти. Да и от описаний, которые он слышал прежде, Рамзес III[9] не отличался — фараон был таким, каким рисовали его рассказы купцов и послов.

Еще раз сделав усилие, чтобы ничем не выдать своего смятения, герой поклонился.

— Я приветствую тебя, повелитель Двух царств[10], великий фараон! Приветствую и благодарю за твое царственное гостеприимство!

В последних словах не прозвучало насмешки, но они были жестки и надменны.

Рамзес немного приопустил веки, с интересом вглядевшись в лицо пленника. Он тоже не мог не понять, что Гектор находится у последнего предела телесных, а быть может, и духовных сил. Откуда же такая твердость?

— Ты вздумал упрекать меня, троянец? — голос фараона звучал так же ровно, только губы негодующе изогнулись. — Ты считаешь, что я мог иначе поступить с человеком, который на моей земле поднял против меня восстание?

— Не я его поднял! — возразил Гектор.

— Ты возглавил отряды мятежников-нубийцев, ты своим воинским искусством дал им преимущество перед моей армией, дважды разбил ее и погубил более семисот моих воинов! Ты, в чье государство наши войска никогда не вторгались! Или это все не так?

Теперь уже гнев звучал в словах фараона, он резко сдвинул свои тонкие, но густые брови.

Однако Гектор отвечал, не дрогнув и не смутившись:

— Все, что ты сказал, правда. И я не отрицаю, что виноват. Я поддался глупейшему и подлейшему обману и совершил ошибку. Но тем не менее, так не поступают со взятым в плен врагом, который дрался в честном бою, тем более, если он царской крови! Ты упрятал меня в каменный мешок, оставив без воды и без пищи, даже не выслушав, даже не узнав, что заставило меня пойти на такой шаг!

Тьма сбежала с лица фараона, и он вдруг усмехнулся.

— Ну, это я, положим, знаю.

— Ты думаешь, что знаешь, — продолжал троянец, с трудом выталкивая слова из пересохшего рта. — Ты думаешь, что это только из-за давней дружбы между родом Приама и царями Эфиопии, или Нубии, как зовете ее вы. Но дело не только в этом. И не столько…

— Я знаю, — отрезал Рамзес. — Неужели ты не понимаешь, что тебя предали от начала и до конца? Я знаю: Колуба, нынешний царь Нубии, заманил тебя в ловушку, сыграв на твоей любви к брату.

Гектор почувствовал, что вот-вот упадет. И не было даже возможности шире расставить ноги — мешала проклятая цепь.

— Я уже понял, что меня обманули, — проговорил он хрипло. — Но я не знал, что тебя извещали обо всем.

— Ну, не обо всем. Чтобы все до конца понять, я должен задать тебе еще несколько вопросов, Гектор, — проговорил Рамзес уже другим, более мягким тоном.