Троя. Грозовой щит

– До Трои много дней пути, – сказал Каллиадес, – и много ночей на таком, как этот, берегу. Я хочу, чтобы ты научил его, показал ему несколько этих движений.

Леукон засмеялся.

– А зачем мне это делать?

– На это могут быть две причины, – ответил молодой воин. – Во-первых, это было бы поступком хорошего товарища. Во-вторых, я мог бы рассказать Баноклу, что ты специально проиграл бой и опозорил его. Тогда он будет обязан вызвать тебя на поединок еще раз, в этот раз на мечах и до смерти. Я не знаю, как ты сражаешься на мечах, Леукон, но держу пари, что Банокл убьет тебя за секунду. Однако я прекрасно разбираюсь в людях и знаю, что ты это сделаешь, потому что у тебя хорошее сердце.

Гребец засмеялся.

– Я буду учить его. Но не из страха и не по доброте душевной. Мне нужна практика. Он будет делать все, что я скажу ему?

– Да.

– И он быстро учится? Теперь засмеялся Каллиадес.

– Легче научить свинью танцевать или собаку стрелять из лука.

Моряки из разных команд пришли к Одиссею, прося рассказать им историю, но он отказался. Он ощущал тяжесть на сердце и не хотел развлекать толпу. Поэтому царь Итаки покинул костер и пошел прогуляться по пляжу. Остановившись перед «Ксантосом», огромным военным кораблем Геликаона, он увидел, как к нему идет Гектор. Троянец не замечал восхищенных и завистливых взглядов моряков, которые сидели поблизости. Это одна из черт характера, которая нравилась Одиссею. В Гекторе была невинность и доброта души, удивительная для воина и поражающая в сыне такого царя, как Приам.

Одиссей подождал, пока троянец подойдет к нему, а затем повел его вдоль побережья подальше от толпы.

– Здесь много разочарованных людей сегодня, – заметил Гектор. Одиссей посмотрел на высокого воина.

– Я не в настроении рассказывать истории. Так почему ты плаваешь по Зеленому морю, когда скоро должен состояться пир в честь твоей свадьбы?

– Отец отправил меня. Он беспокоится о пиратах, которые могут напасть на наших гостей. Когда Геликаона… – он помедлил, – когда Геликаона ранили, он подумал, что слух о моем участии вызовет в них немного страха.

– Ранили? – переспросил царь Итаки с забившимся от радости сердцем. – Мне сказали, что он погиб.

– Не обнадеживайся сильно, Одиссей. Ему дважды нанесли колотую рану. Одну вылечили, но второй удар пронзил подмышку и легкое. Эту рану нельзя вылечить. Там нагноение.

– Кто за ним ухаживает?

– Жрец Махаон. Он хорошо залечивает раны. Он лечил меня два года назад, когда я почти умер. И Андромаха не покидает его.

Одиссей внимательно посмотрел на него.

– Она прекрасная женщина, – продолжил Гектор. – Она мне нравится.

– Очень хочу на это надеяться, поскольку тебе придется провести остаток жизни с ней.

Гектор замолчал и стоял, глядя на море. Одиссей посмотрел на юношу. Что-то здесь было не так. Сын троянского царя казался отчужденным, и царь Итаки почувствовал в нем великую печаль. Страх за Геликаона? Эти двое были великими друзьями.

Гектор снова посмотрел на костер.

– Мне не нравится Идоменей, – сказал он. – Этот человек – ящерица. Сомневаюсь, что он отдаст доспехи молодому микенцу.

– Нет, не отдаст, – согласился Одиссей. – Но я позабочусь об этом.

– Ты странный человек, морской дядя. Царь Итаки засмеялся.

– Ты впервые назвал меня так пятнадцать лет назад. Это было хорошее путешествие.

– Я люблю вспоминать об этом. Мы с Геликаоном обменивались историями о тебе. Он рассказал, что ты обманом заставил его прыгнуть в воду со скалы, притворившись, что не умеешь плавать. Счастливчик всегда будет тебе благодарен за это. Он сказал, что ты сделал из него мужчину.

– Пустяки! Он бы нашел способ и без меня. Возможно, просто на это потребовалось бы немного больше времени – и все.

Гектор вздохнул, и улыбка сошла с его лица.

– Он умирает, Одиссей. Я слышу, как сам произношу эти слова, и все еще не могу поверить в это.

– Возможно, он еще удивит тебя. Такие люди, как Геликаон, так легко не умирают.

– Ты не видел его, Одиссей. Он то приходит в себя, то теряет сознание, порой понимая, где он, но чаще всего впадает в бред. Он очень исхудал, и у него лихорадка.

– Ты из-за этого страдаешь?

– Отчасти. – Гектор поднял камень с песка и бросил его в волны. – Грядет война. Так говорит отец. Я думаю, он прав. Он обычно не ошибается.

Одиссей посмотрел на юношу, тотчас поняв, что троянский царевич уклонился от ответа на его вопрос. Гектор никогда не умел лгать. Что бы ни повергло его в такое настроение, он не хотел об этом разговаривать.

– Всегда говорят о войне, – ответил царь Итаки. – Может, мудрость победит.

Гектор покачал головой.

– Не мудрость, а золото. Многим из союзников Агамемнона необходима поддержка в виде золота моего отца. Вот почему Собрание в Спарте так ни к чему и не пришло. Это долго не продлится. Агамемнон найдет способ объединить царей или убьет тех, кто выступит против него. В любом случае он приведет армии к нашим воротам.

Гектор бросил еще один камень, затем встал на колени, чтобы найти еще снаряды.

– Ты все еще рисуешь лицо Пенелопы на песке? – спросил он.

– Да. По ночам.

Гектор сел на песок и посмотрел на залитую лунным светом воду.