Троя. Грозовой щит

Он глубоко вздохнул и почувствовал соленый привкус морского воздуха. Над ним склонилась женщина с простым лицом. Геликаон постарался вспомнить ее имя. Внезапно его озарило. Это была спартанская царевна, Елена, он видел ее вместе с Парисом во дворце Гекубы.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила она его.

— Голоден, — ответил он. Счастливчик попытался сесть, она помогла ему, приподняв подушки.

— У меня есть немного воды с медом, — сказала она, — я принесу тебе еды.

— Спасибо, Елена.

Она застенчиво улыбнулась.

— Приятно видеть, что ты выздоравливаешь. Мы все очень беспокоились.

Он выпил немного воды с медом, а Елена вышла из комнаты, чтобы принести ему завтрак. Наклонившись, чтобы поставить пустую чашку на стол рядом с постелью, он поморщился. Рана в подмышке все еще болела. Геликаон посмотрел вниз на свою грудь и руки. «Такой худой», — подумал он, касаясь выступающих ключиц и ребер.

Открылась дверь, и вошла Андромаха с чашей фруктов. На ней был длинный хитон мерцающего алого цвета, ее рыжие волосы поддерживал серебряный обруч с изумрудами. Она выглядела задумчивой и обеспокоенной, когда поставила чашу с фруктами рядом с его постелью. Девушка не села рядом, а стояла и смотрела на него.

— Рад видеть тебя, — улыбнулся он. — Во имя богов, я чувствую себя так, словно вернулся из могилы.

— Ты был очень болен, — тихо сказала Андромаха, не сводя с него глаз.

— Тебе не нужно больше за меня бояться, — сообщил он ей. — Мои силы возвращаются. Я спал последнюю ночь без снов. Ну, кроме того, в котором мне приснилась ты.

— Тебе приснилась я?

— Да, и это был прекрасный сон — сон, полный жизни. Я думаю, именно этот сон излечил меня.

Казалось, она расслабилась и села у его постели. Но когда девушка заговорила, ее голос был холодным и звучал отчужденно.

— Все думали, что ты умираешь, но Гершом нашел целителя. Он очистил твою рану. Как только она полностью закроется, тебе нужно будет больше плавать и гулять, чтобы вернуть силы.

— Что не так, Андромаха? — спросил Геликаон.

— Все хорошо, — ответила она. — Я рада… что ты выздоравливаешь.

— Ты разговариваешь со мной, как с чужим. Мы друзья, ты и я.

— Мы не друзья, — отрезала девушка. — Мы… я… я выхожу замуж за Гектора, а ты женишься на Халисии.

— И это значит, что мы не можем быть друзьями?

— Я не отношусь к тебе, Геликаон, как к другу. Я не могу. Она отвернулась и посмотрела в окно.

— Ты знаешь, что я люблю тебя, — тихо сказал он. — Как я никогда не любил ни одну другую женщину. Это всегда будет так.

— Я знаю, — горько призналась Андромаха и повернулась к нему. — Я чувствую то же самое. Вот почему мы не можем быть друзьями. Я не могу сидеть с тобой, лениво болтать и смеяться над глупыми шутками. Ты заполняешь все мои мысли, Геликаон. Все время. Даже во сне.

— Я говорил тебе, что ты приснилась мне прошлой ночью, — вспомнил он.

— Я не хочу об этом слышать, — девушка встала. — Гершом хочет видеть тебя. И Антифон. Ксандер тоже вчера приходил. Он обещал вернуться.

— Где Гектор?

— Плавает на «Ксантосе» в поисках пиратов. Он скоро вернется.

Геликаон посмотрел ей в лицо.

— Спасибо, что спасла меня, Андрамаха, — поблагодарил он ее.

— Это не я. Я уже рассказывала. Гершом нашел лекаря.

— Нет, — печально возразил он. — Это была именно ты.

Глава 14 Черные галеры в бухте

Андромаха вышла в большой сад, расположенный за дворцом, с луком в руках, колчан стрел болтался у нее за плечами. У дальней стены находились мишени, искусно сделанные из соломы в форме оленя, кабана и человека. Девушка вложила в лук стрелу с черным оперением, натянула тетиву и выстрелила.

С расстояния в тридцать шагов стрела вонзилась в живот соломенного оленя. Это был плохой выстрел. Если бы это было настоящее животное, то стрела прошла бы через внутренности, обрекла животное на ужасную смерть и испортила мясо. Девушка знала: когда охотишься на оленя, нужно пронзить два легких. Тогда смерть будет легкой, а мясо нежным. Успокоившись, она послала еще четыре стрелы в мишень. В этот раз Андромаха прицелилась лучше.

— Ты прекрасно стреляешь, — раздался голос Антифона. Девушка повернулась к нему, досадуя, что ей помешали.

— Ты хорошо выглядишь, Антифон, — сказала она. Он был все еще невероятно огромным, но уже не так тяжело дышал, когда двигался.

— Я все еще толще, чем пять свиней, вместе взятых, но я работаю над этим, — улыбнулся он. — Как ты знаешь, отец поручил мне командовать полком Иллоса. К следующей весне я надеюсь научиться седлать лошадь и скакать вместе с кавалерией.

Андромаха улыбнулась.

— Я рада, что он наградил тебя, Антифон. Если бы ты не раскрыл заговор, мы все могли бы погибнуть.

Его лицо напряглось, но затем улыбка вернулась. «Хотя немного вынужденная», — подумала девушка.

— Да, отец был благодарен. Но, однако, я обнаружил, что у его щедрости недолгий век.

— Мой отец такой же, — заметила Андромаха. — Наверное, все цари такие. Им кажется, что им не за что быть благодарными. Люди рождаются, чтобы служить им, поэтому те, кто верны им, ведут себя так, как они и ожидали.