Троя. Книга вторая

Сейчас, сквозь толщу веков, можно уверенно сказать – за всю историю разных царств не много найдется таких правителей, как царь Приам – очень мудро и с огромной любовью к своей родине управлявший ею. И если бы не та слабинка в личной его жизни, что однажды дал Приам, как знать, возможно, все было бы совсем по-другому, и мы не говорили сейчас о его великом городе в прошедшем времени.

Увы, но даже у самых мудрых людей есть уязвимые места. Это, как правило, семья – самые близкие люди. Жены, дети, внуки – сколько раз из-за них приходится идти на компромисс, кривить душой и совершать ошибки. Причем ошибки непоправимые. В данном же случае – роковые, и даже фатальные – как для самого царя Приама, так и для его города – великолепной роскошной Трои.

Глава первая Сны и сновидения

Эсак

– Какой жуткий сон, о боги… – Гекаба тяжело повернулась.

Приам вскочил с постели, наполнил чашу и подал жене. Та приподнялась на подушке.

– Вот, выпей.

Молодая царица должна была со дня на день родить. По этому случаю целый штат нянек и повивальных бабок находился в непосредственной близости – проще говоря – занимал комнату по соседству и пребывал в состоянии ожидания счастливого события в жизни царской четы, а именно – появления на свет второго ребенка. Женщины опекали Гекабу днем, пока Приам отсутствовал, и дежурили ночью, соблюдая очередность меж собой – потому как близились роды, а значит, их услуги могли потребоваться в любой момент. Стоило только царю воспользоваться колокольчиком, что висел на шелковом шнуре возле кровати, как сюда, в их супружескую спальню сбежались бы всем скопом, но сейчас супруги были одни.

– Такой ужасный сон… будто я родила факел… и все в огне, Приам, вокруг все горит…

– Тебе просто жарко, дорогая.

Ночи и впрямь последнее время выдались душные. Горячий воздух как будто застыл недвижно, распахнутые настежь окна не спасали от духоты.

– Сейчас открою двери, Гекаба. Так хотя бы будет сквозняк.

Однако на пороге спальни и Приама, и Гекабу ждал неприятный сюрприз:

– Я все слышал, я слышал.

В проеме распахнутых дверей показался Эсак. Свет луны выхватил его из темноты – щупленький, темноволосый мальчик с виноватыми черными глазами.

– Ты что здесь делаешь? – опешил Приам.

– Ты должен убить ее, отец. – вместо объяснений пропищал Эсак.

– Этот ребенок… – Эсак указал на круглый живот Гекабы – Он станет погибелью для всех.

– Что? А ну убирайся, гаденыш – подскочила Гекаба – Не слушай его, Приам. Он просто ревнует.

– Ты что это, Эсак? Разве можно так? – попытался утихомирить сына Приам – Ты что такое говоришь?

Но Эсак упорно твердил свое.

– Вы все погибнете, отец. Убей, убей их пока не поздно.

– Почему… почему ты позволяешь ему… – закричала Гекаба – Он ненормальный.

Приам явно был в замешательстве. Он метался как между двух огней – между теперешней своей женой и сыном от первого брака. Их отношения всегда были натянутыми, а теперь и вовсе обострились.

– Он несет всякую чушь – продолжала Гекаба – Не слушай его.

– Но… Когда родился Гектор, он так себя не вел.

– Младше был. И не торчал под дверью родительской спальни. А теперь смотри-ка – соображать начал. Подслушивает, подглядывает…

– Я правду говорю – насупился Эсак.

– Ты просто злой негодный мальчишка. Не слушай его, Приам. Ишь, что удумал – всех нужно убить, а его одного оставить. Детская ревность – вот что это такое.

– Эсак, ступай к себе. – и, видя, что тот не двигается с места, подтолкнул его к выходу – Иди уже. – Приам проводил сына взглядом, затем запер двери спальни и постарался успокоить жену:

– Не нервничай так, Гекаба.

– Что значит – не нервничай. Он как себя ведет? Почему ему можно говорить всякие гадости?

Гекаба еще долго не могла успокоиться.

– Конечно. Я ему – чужая тетя. То, значит, над ним все тряслись, а теперь ему внимания меньше, вот он и не знает, чтобы еще такого придумать. Отошли его к матери, Приам.

– Я подумаю, что можно сделать. Только завтра. А сейчас постарайся уснуть.

Он принялся баюкать ее, словно малое дитя. Гекаба тяжело улеглась на спину, послушно смежила веки, однако, лишь только голос мужа становился не слышен, едва уступив место сну, как тут же огненные видения полыхали перед ней. Языки пламени плясали ярко, чередуя палитру своих оттенков от желтого до кроваво-красного. От этой завораживающей пляски становилось жутко – Гекаба вновь со стоном открывала глаза, в страхе оглядываясь вокруг – рядом сидел Приам, заботливо склонившись над ней, а в комнате темно и тихо.

– Огонь, всюду огонь, Приам…

– Успокойся, успокойся, дорогая…

Под утро ребенок начал биться в утробе – Гекаба схватилась за живот:

– Наверное, сейчас…