Троя: Пять тысяч лет реальности и мифа

На современных картах, равно как и на карте, которую составил в середине XIX века Шлиман, кроме перечисленных нами рек отмечен еще и «Старый» Скамандр, или «Палеоскамандр» (Калифатли-Асмак), идущий параллельно Скамандру, только восточнее — он протекает под Гиссарлыкским холмом, и сегодня в него впадает Дюмрек (Симоент). Именно его Шлиман считал Скамандром времен Троянской войны.^{29} Но великий археолог ошибался, и слово «старый» не должно вводить в заблуждение. Если это и старица, то старица не основного русла Скамандра, а одного из его второстепенных рукавов. Главная река и божество Троады, Скамандр, по крайней мере начиная с III тысячелетия до н. э., совпадал (хотя и очень приблизительно) с современным руслом реки Карамендерес. А Палеоскамандр во все дни существования Трои был и остался малозначимым ручейком или болотцем.^{30} Отметим, что Плиний Старым Скамандром называет лишь небольшой участок русла, возникший после слияния Скамандра и Симоента.^{31} А Страбон сообщает, что один из рукавов, образовавшихся после этого слияния, называется Стомалимной — «Болотным устьем».^{32}

Стоит подчеркнуть, что Скамандр в своем нижнем течении протекал и протекает по плоской равнине, разветвляясь на несколько рукавов, которые постоянно меняют свой путь. В отложениях, оставленных этой рекой, палеогеографы обнаружили следы десятков русел,^{33} и вопрос, какие из них и есть Скамандр, не имеет особого смысла.

И наконец, последняя протекающая по равнине речушка — нынешний ручей Бунарбаши, — вероятно, не играла большой роли в жизни древних троянцев. Гомер вскользь упоминает имена нескольких местных рек, но под каким из этих имен скрывался Бунарбаши — не известно. Правда, одно время с ним отождествляли античный Симоент,^{34} существовала даже версия, что Бунарбаши — это гомеровский Скамандр.^{35} Но сегодня уже нет особых сомнений, что Симоент «Илиады» — это Дюмрек, а Скамандр — это Карамендерес.

Бунарбаши вместе с двумя своими более крупными собратьями всегда впадал в залив Скамандра. На карте Шлимана большая часть его вод, заключенных в канал, отведена на равнину возле залива Бесика (Beşik Вау, на карте Шлимана «Bashika или Besika») — залива Эгейского моря, которое омывает Троаду с запада, — но это был весьма короткий эпизод из жизни ручья. В наши дни, хотя он и отдает свои и без того скудные воды в несколько оросительных каналов, основное его русло впадает в Дарданеллы.

Залив Бесика за несколько тысячелетий тоже изменился до неузнаваемости. Шесть тысяч лет назад он на два километра глубже вдавался в материк.^{36} Потом на границе залива и моря возник невысокий барьер, и залив превратился в лагуну. Лагуна продолжала мелеть, и сегодня на ее месте простирается равнина Бесика. Впрочем, от древнего залива кое-что осталось: та его часть, которая находилась снаружи барьера, по-прежнему вдается в берег неглубокой подковой.^{37} В истории Трои этот залив, возможно, сыграл огромную роль: есть предположение, что троянцы использовали его как гавань, а в дни великой войны именно здесь стояли ахейские корабли.^{38}

Все реки Троянской равнины стекают вниз с горного массива, называемого Ида (совр. Коджакатран). Гомер сообщает, что они «с идейских вершин изливаются в бурное море»,^{39} — так оно и есть по сегодняшний день. Массив этот тянется с северо-востока на юго-запад примерно от северного берега залива Адрамитион (совр. Эдремит) до полуострова Арктонесус (совр. Капу-Даг, иногда Кизик) и отделяет полуостров Бита, то есть Троаду, от остальной Малой Азии. К северу от него лежит еще один небольшой «массив», скорее скопление холмов, западная граница которого подходит близко к Трое. Исходя из современной терминологии, гордое слово «горы» к нему применить трудно, но, например, Страбон и его включал в состав Иды. Три западных «отрога» этих холмов образуют подобие буквы «Э», причем язычок ее подходит к самому городу с востока.^{40} Отметим, что в переводе Г. А. Стратановского Страбон якобы употребляет применительно к этим холмам слова «большой горный хребет». Но в переводе Ф. Г. Мищенко, равно как и в английском переводе этого текста, равно как и в реальности, никакого «горного хребта» в непосредственной близости от Трои не наблюдается. Буквальный перевод этого места гласит «большой перешеек» между двумя долинами.