Троя. Повелитель Серебряного лука

Повозка покатилась дальше, и вскоре показался дворец. Ксандеру показалось, что его стены были такие же высокие, как городские, заходящее солнце отражалось от его золотой крыши. Как только они проехали через отделанные бронзой ворота, то увидели напротив дворца галерею с красными колоннами, где повозка остановилась. Галерею охраняли воины, одетые в бронзовые доспехи, высокие шлемы с серебряными нащечниками. Белые плюмажи у них на шлемах развевались на ветру. Каждый держал одной рукой рукоятку меча, а другой — копье и сурово смотрел поверх головы мальчика. Эти воины были такими же невозмутимыми и молчаливыми, как статуи у Шеанских ворот.

— Это орлы Приама, мальчик, — сказал Одиссей, показав на воинов. — Самые лучшие бойцы, которых ты когда-либо встречал. Смотри, Ксандер, — продолжил он. — Разве это зрелище не вдохновляет?

Мальчик оглянулся и посмотрел на дорогу, по которой они приехали, за сверкающие крыши дворцов, золотые стены, на нижний город и море. Заходящее солнце окрасило небо в медный и розовый цвета, и море внизу напоминало озеро расплавленного золота. Вдалеке Ксандер увидел сияющий остров золотисто-кораллового цвета.

— Что это за остров? — спросил мальчик, решив, что это волшебное место.

— Не один, а два острова, — поправил его царь Итаки. — Первый, что ты видишь — Имброс, а большая горная вершина за ним — Самофраки.

Ксандер стоял, восторженно глядя на это зрелище. Небо потемнело, кроваво-красные всполохи, черные и золотые облака появились у него перед глазами.

— А там? — спросил мальчик, указав на север, на темные холмы, смотрящие на малиновое море.

— Это Геллеоспонт, парень, а земля за ним — Фракия.

Андромаха склонила голову к плечу мальчика и указала ему на юг. Там далеко за мерцающей рекой и широкой равниной Ксандер увидел огромную гору.

— Это священная гора Ида, — прошептала Андромаха, — где у Зевса его сторожевая башня. А за ней маленькие Фивы, где я родилась.

Теперь стало так жарко, что мальчик с трудом мог сдерживать свое дыхание. Он посмотрел на Андромаху, но ее лицо как будто поплыло у него перед глазами. Затем земля ушла у мальчика из-под ног, и он упал. В смущении Ксандер попытался встать, но силы покинули, и он снова споткнулся, упав лицом на холодный камень. Нежные руки перевернули его на спину.

— У него лихорадка, — услышал он голос Андромахи. — Мы должны отнести его внутрь.

Жара отступила перед долгожданной темнотой, и мальчик провалился в нее.

XVI Ворота из рога и слоновой кости

Туман сгущался, и Ксандер больше не мог видеть деревья и здания. Перед глазами стояла белая пелена, которая не давала видеть. Мальчик не мог вспомнить, почему блуждает в тумане, но отлично слышал голоса, разговаривающие поблизости. Ксандер пытался идти на звук, но не смог определить нужное направление.

— Он слабеет, — услышал он мужской голос.

Вмешался Одиссей.

— Ксандер! Ты меня слышишь?

— Да! — закричал мальчик. — Где ты?

И снова воцарилось молчание.

Ксандер испугался и в панике бросился бежать, вытянув руки перед собой, чтобы не налететь на стену или дерево.

— У вас есть монеты, чтобы положить ему на глаза? — услышал мальчик чьи-то слова. Ксандер осмотрелся, туман стал гуще, и он никого не увидел.

— Не говорите пока о смерти, — попросил Одиссей. — У мальчика сильное сердце. Он все еще борется.

Ксандер с трудом встал на ноги.

— Одиссей! — закричал он. — Где ты? Я боюсь.

Затем он услышал голоса, и туман рассеялся. Стояла ночь, и он сидел на широком пляже, «Ксантос» лежал на песке. Ксандер увидел Геликаона и его команду у большого костра. Мужчины пели. «Услышь наши слова, о Гадес, повелитель тьмы». Ксандер слышал это и раньше. Это была похоронная песня. Мальчик пошел к ним, чтобы больше не оставаться одному. Он увидел Ониакуса, который сидел в кругу моряков и слушал речь Геликаона о величии Зидантоса. Мальчик вспомнил ужасное зрелище — голову великана, которую Счастливчик вытащил из окровавленного мешка. Мальчик подошел к морякам и обратился к Ониакусу: «Я не знаю, как я здесь оказался, — сказал он. Гребец не обратил на него внимания. Ксандер сел напротив него, но Ониакус как будто не видел его. — «Ониа-кус! Пожалуйста, поговори со мной!» Протянув руку, мальчик попытался дотронуться до руки моряка. Странно, но он ничего не почувствовал в своих пальцах, и Ониакус не заметил его протянутой руки. Поэтому Ксандер сидел тихо, пока Геликаон говорил. Затем встал Ониакус и начал рассказывать истории о Зидантосе и Эпее. Мальчик оглянулся. Четверо мужчин стояли за пределами круга, молча наблюдая за погребальной церемонией. Одним из них был Зидантос. Мальчик подбежал к нему.

— Пожалуйста, поговори со мной! — воскликнул он.

— Успокойся, мальчик, — сказал Зидантос. — Конечно, я поговорю с тобой. Он опустился на одно колено и обнял Ксандера.

— Ониакус не стал со мной разговаривать. Я сделал что-то плохое?

— Ты не сделал ничего плохого, сын Акамаса. Он не может видеть тебя.

— Почему? Ты же можешь меня видеть.

— Да, я могу.

— Я думал, ты умер, Зидантос. Мы все думали, что ты умер.