Троя. Повелитель Серебряного лука

— Гектор — ключ ко всему, — сказал царь Итаки. — Его и любят, и боятся. Любой, кто выступит против Приама, встретится с яростью Гектора. Он один удерживает троянцев от гражданской войны. Приам заставил, по крайней мере, половину полководцев отвернуться от него, и только боги знают, скольких из его советников. Он лишает придворных званий из прихоти, указывая им на их место. Приам получает удовольствие, унижая людей вокруг себя. Царь часто ругает своих сыновей публично. Глупый человек. Если Гектор потерпит неудачу в битве, это государство разорвут на части, как старый парус во время шторма.

Геликаон засмеялся.

— Гектор не проиграет на поле битвы. Он непобедим. Если его корабль потонет, он выплывет на одном из дельфинов Посейдона.

Одиссей усмехнулся.

— Да, от него исходит божественная уверенность. — Но он не бог, Геликаон. Он — человек, хотя и великий. А люди умирают. Я бы не хотел оказаться в Трое, если такое случится.

— Этого не произойдет. Боги всегда любили Гектора.

— Пусть Зевс-отец услышит эти слова и сделает их правдой. — Одиссей встал. — Я должен готовиться к плаванию. Будь осторожен, мальчик, — сказал он. Мужчины обнялись.

— Благоприятного ветра и спокойного моря, Одиссей.

— Это было бы превосходно. Скажи мне, ты собираешься увидеться с Андромахой?

— Возможно.

— Прекрасная женщина. Мне она очень нравится. — Одиссей засмеялся. — Я бы хотел присутствовать на ее встрече с Приамом.

Геликаон подумал о троянском царе. Сильный и властный, он старался испугать каждого, кого встречал. Затем он вспомнил дерзкий взгляд Андромахи.

— Да, — согласился он. — Я бы тоже хотел это увидеть.

— Госпожа, просыпайся, госпожа! Пожалуйста, просыпайся!

Андромаха медленно просыпалась. Ей снилась ужасная буря, море, поднимающееся к небу, словно гора. С тех пор как она поговорила с предсказателем Эклидом, ее преследовали сны о человеке с одной сандалией и с ужасными бурями. Девушка лежала на спутанных белых простынях и чувствовала, как по ее телу стекают капли пота. Проснувшись утром, она не могла избавиться от чувства страха. Андромаха села на постели и посмотрела на свою служанку — молодую беременную Эксу. Обычно улыбающаяся и благодушная, Экса сжимала руки в беспокойстве, ее простое и полное лицо было взволновано.

— Хвала богам, моя госпожа. Я думала, что никогда тебя не разбужу. За тобой послали, — сказала она, понижая голос и оглядываясь, словно в покоях Андромахи было полно шпионов. «Это могло быть правдой, — подумала девушка. Вокруг было полным-полно подозрительных глаз. Когда люди собирались вместе, рядом немедленно появлялись слуги, поэтому во дворце приходилось разговаривать шепотом». Андромаха потрясла головой, чтобы прояснить мысли, и спустила длинные ноги с постели. Через квадратное окно она увидела ночное небо, слегка посветлевшее от лучей утреннего солнца.

— Кто послал за мной в этот час? — спросила она.

— Царь, моя госпожа, — Экса тотчас начала снимать с Андромахи ночную рубашку через голову. — Вы должны умыться и быстро одеться, моя госпожа, и быстро идти к царю. Нельзя задерживаться.

Андромаха услышала страх в ее голосе и поняла, что Эксу накажут, если Приаму придется ждать. Когда служанка сунула ей в лицо влажную губку, Андромаха выхватила ее у Эксы из рук.

— Я все сделаю. Найди мою шафрановую тунику и сандалии из телячьей кожи, которые мне подарила вчера Лаодика.

Пока она мылась, гадала, для чего ее заставили ждать семь дней, чтобы увидеть Приама. Возможно, ей следовало быть польщенной. Может, другим юным невестам приходилось ждать месяцы перед встречей с царем. Она спросила об этом Лаодику, но старшая дочь царя просто пожала плечами. Андромаха так мало знала о Трое. Ей было известно, что дворец Приама, несмотря на его красоту, не очень счастливое место. С многочисленными золотыми украшениями дворец напоминал произведение искусства, которое выставили напоказ. Это противоречило вороватой манере поведения живущих в нем людей. Лаодике поручили показать Андромахе дворец: места, где женщинам можно было гулять, комнаты и прилегающие к ним коридоры. Однако Андромаха узнала намного больше, чем расположение комнат. В речи Лаодики всегда звучало много предупреждений: это нельзя делать, это нельзя говорить, кому улыбаться, с кем быть вежливой, а кого лучше избегать.

Лаодика называла имена, но большинство из них вылетало из головы Андромахи со скоростью охотничьих ястребов. Некоторые из них она запоминала, но только после знакомства с их обладателями: Полит с водянистыми глазами, советник царя, жирный Антифон, мастер верховой езды. Андромаху удивило бы, если бы этот человек с отдышкой вообще умел ездить на лошади. Она познакомилась с Деифобом, царевичем Гавани. Обычно его называли Диосом, он немного напоминал Геликаона только без присущей дарданцу силы. Девушку показалось, что у него были испуганные глаза.

Андромаха поняла, что Экса смотрит на нее с беспокойством.

— Хорошие сандалии, моя госпожа…» — нерешительно сказала она.

— Ты нашла их, Экса?

— Да, моя госпожа, но… они не подходят.