Троянская война и поэмы Гомера

Несколько слов о переводах поэм Гомера. Мы уже говорили о них в начале книжки, между прочим упомянув и о том, что переводы Гнедичем «Илиады» и Жуковским «Одиссеи» с точки зрения техники и ритмики стихов знатоками древнегреческого языка не были признаны совершенными, хотя по своей глубине и мощи близко стоящими к оригиналам (особенно «Илиада»), Так появились новые, самостоятельные переводы обеих поэм Минским и Вересаевым, которыми теперь широко пользуются. В них исключены славянизмы, столь многочисленные у старых переводчиков, главным образом у Гнедича. Удаление архаизмов из гомеровских текстов многие современные ученые считают, однако, не достоинством, а скорее недостатком. В новых переводах резко обеднен дух старины, причем старины глубочайшей, которой не достигал ни один другой европейский эпос. Многие не видят в новых переводах и каких-либо художественных преимуществ. Один из виднейших современных наших гомероведов справедливо отметил, что это не новые и более совершенные переводы с оригиналов поэм Гомера, а переводы «Илиады» Гнедича и «Одиссеи» Жуковского на современный русский литературный язык и что их ценность, таким образом, невелика. Для примера предлагаем читателю сравнить несколько отрывков из «Илиады» в переводах Гнедича, Минского и Вересаева. Так, у Гнедича:

Прочь, проклятое племя презренное! Разве и дома
Мало печали у вас, что меня огорчать вы идете?
Или вам радость, что старца Кронид поражает бедою,
Гибелью сына храбрейшего?..

Илиада, XXIV, 239

То же место у Минского:

Прочь, о негодные люди! Иль мало вам слышно рыданий
Каждому в доме своем, что явились ко мне досаждая?
Или вы рады тому, что Кронид покарал меня горем,
Лучшего сына отняв?..

Вот продолжение той же сцены гнева царя Приама на своих сыновей. У Гнедича:

Эти лжецы, плясуны, знаменитые лишь в хороводах.
Эти презренные хищники коз и агнцев народных!
Долго ли будете вы снаряжать колесницу и в короб
Скоро ли вложите все, чтобы мог я немедленно ехать?

Илиада, XXIV, 261

То же место у Вересаева:

Вы, плясуны, хвастуны, вожаки хороводов разгульных,
Вы, похитители коз и ягнят у своих же сограждан!
Долго ли будете вы снаряжать для меня колесницу,
Скоро ль нагрузите, чтоб двинулся в путь я немедля?

Еще один пример. У Гнедича:

Быстро Аякс подходил, пред собою несущий, как башню,
Медяный щит семикожный, который художник составил
Тихий, усмарь знаменитейший, в Гиле обителью живший,
Он сей щит сотворил легкодвижимый, семь сочетавши
Кож из тучнейших волов и восьмую из меди поверхность.

Илиада, VII, 219

То же место в сцене поединка Гектора и Аякса у Вересаева:

Быстро Аякс подходил, пред собою неся, словно башню,
Медный щит семикожный, который герою сработал
Шорник прекраснейший Тихий, живущий в дому своем в Гиле.
Ярко блистающий щит для него из семи он составил
Кож из жирнейших волов и покрыл их пластиною медной.

Предоставляем судить читателю, в чем (и есть ли вообще) преимущества новых переводов. Примеры автором не подбирались, а взяты наугад. В первом из них трудно судить, чей перевод лучше, хотя иные скажут; у Минского мягче, плавнее. В двух последних примерах старинное слово «агнцы» заменено современным «ягнята», так же как и вышедшее из употребления слово «усмарь», которое, действительно, трудно найти и в словарях, заменено словом «шорник». Так или иначе, переводы Минского и Вересаева существуют и читаются. Но рекомендовать эти облегченные переводы означало бы, по мнению автора, то же, что советовать читать в самом «облегченном» переводе «Слово о полку Игореве».

Послесловие