Троянская война. Мифы и история

— О благородный Одиссей! Я погиб не в волнах, погубленный Посейдоном, и не на суше, убитый рукою врага. Мне тайно приготовил смерть Эгист в заговоре с моей гнусной женой. Он убил меня в моем доме, на веселом пиру. И я, и верные мои товарищи были зарезаны, подобно тому как режут вепрей на пир, на роскошный обед или на свадьбу. Ты видел, как гибли в битве могучие герои — иной в одиночку, иной в гуще своих сограждан. Здесь же ты бы обмер от страха, пришел бы в трепет, увидя, как мы лежим между столами, уставленными яствами, на полу, дымящемся от нашей крови. Я услышал крики дочери Приама, юной Кассандры: Клитемнестра вонзала нож ей в грудь. Лежа на земле, полумертвый, я пытался дотянуться до ножа хладеющей рукой. Но Клитемнестра равнодушно отвернулась, не захотела закрыть мне мертвеющие глаза и уста. Нет ничего отвратительней и ненавистней бесстыдной жены, замыслившей подобное дело и погубившей мужа, данного ей богами. Я надеялся вернуться в отечество на радость детям и ближним, но злодейка кровавым убийством навлекла на себя позор и навек посрамила свой пол и даже всех непорочных жен[139].

Вот и все, что рассказывают о Кассандре обе поэмы. Позднейшие же греческие и римские авторы иначе рисуют образ Кассандры. Они изображают ее как прорицательницу, в чьи предсказания никто не верит.

По одной из поздних легенд, Кассандру наделил даром предвидения, влюбленный в нее Аполлон. Когда же царевна его отвергла, бог, уже не в силах отнять у нее дар, сделал так, что Кассандра, предвидя грядущие беды, не могла никого убедить прислушаться к ее предупреждениям. Напрасно пророчица умоляла Александра не ехать в Спарту и отказаться от бракосочетания с Еленой, а позднее, когда он уже привез красавицу в Трою, тщетно уговаривала его отдать ее мужу.

О горьком бессилии прорицательницы рассказывает польский поэт Я. Кохановский в поэме «Отказ греческим послам». Он вкладывает в уста Кассандры следующие слова:

Ах, зачем ты меня, Аполлон, напрасно терзаешь?
Вещим духом меня одарил ты, но людям доверья
К этим словам не внушил. И всегда говорю я на ветер.
Все предсказанья мои у людей возбуждают не больше
Веры, чем сказки иль сны, мечты мимолетной сознанья.

Перед мысленным взором Кассандры возникает картина гибели города:

Стражи, не спите! Уж ночь надвигается. Всюду опасность:
Встанет великий огонь, такой высоты необычной,
Что озарит, словно день, широкую эту окрестность,
Завтра уже ничего нельзя будет видеть во мраке,
И не надейся, отец, на помощь богов всемогущих,
Жертвы напрасно б ты стал на алтарях приносить им!
Следом бежит за тобой жестокого льва порожденье.
Острые когти вонзит в тебя этот львенок свирепый,
Кровью насытит твоей он сразу голодное горло.

Имеется в виду убийца Приама — Неоптолем, сын Ахилла.

Всех твоих сыновей перебьет. Дочерям же — неволя.
Часть же их умертвят на могилах у греков. В угоду
Мертвым. И матери их, так страшно детей потерявшей.
Уж не рыдать суждено, а выть от безмолвного горя[140]

.

О том, что Неоптолем убил старого царя Трои у алтаря Зевса, уже говорили. Но что означают страшные слова прорицательницы о Гекубе: ей суждено выть, лишившись своих детей?

Гекуба и Гектор

К востоку от троянской земли, на реке Сангарий, обитал могущественный народ — фригийцы. В молодости Приам помог фригийцам в войне с мужененавистницами амазонками. Позднее их союз стал более прочным, потому что Приам взял в жены Гекубу, дочь фригийского царя. Когда на Илион напали ахейские войска, из Фригии прибыл вооруженный отряд под предводительством брата Гекубы, Азия (заметим, что это не тот Азий, который пал от руки Идоменея).

В «Илиаде» Гекуба фигурирует часто, и всегда — это мать, то тревожащаяся за жизнь своих сыновей, то оплакивающая их.

Вспомним: Гектор пришел с поля битвы в город — так ему посоветовал прорицатель Гелен, — разыскал мать и просил ее пойти с дарами в храм богини. Войдя в дом Приама, он встретил Гекубу, которая направлялась к своей дочери Лаодике. Взяв руку сына, царица спросила: