Читаем Троянская война. Реконструкция великой эпохи полностью

Щит Ахилла особенный, и ему Гомер уделяет очень большое внимание, полагая, что его изготовил Гермес — взамен того, который был утрачен героем во время гибели Патрокла, которому было позволено взять доспехи Ахилла. Нас мало интересует описание рисунка, которое явно придумано, причем настолько бесхитростно, что изображения различных бытовых и боевых сцен на нем начинают приобретать динамику — фигуры движутся, одна сцена сменяется другой. Что там было изображено, Гомер наверняка не знал. Как не знал он толком, какова конструкция щита, полагая, что два внешних слоя сделаны из меди, два внутренних — из олова, а срединный — из золота (в золоте, собственно, и застряло копье Энея).

Скорее всего, он судил по аналогии — по тем многослойным кожаным щитам, с которыми был знаком. Но в данном случае мы имеем дело с цельным бронзовым щитом — сплавом меди и олова, который, судя по описаниям Гомера, не был знаком ни ахейцам, ни троянцам. Щит этот Ахилл получил, конечно же, не от Гермеса, а заимствовал из своей богатой коллекции трофеев. Данный щит, изготовленный безвестным для нас мастером, был произведением искусства и не предназначался для боевых целей. Но, утратив свой щит, захваченный Гектором у Патрокла, Ахилл достал из запасов сравнительно легкий и удивительно прочный бронзовый щит.


Реконструкция критской росписи с изображением щитов-восьмерок


В этом щите явно не была использована кожа. Потому что от удара копья Энея ахиллов щит «взревел». Кожи погасили бы звук удара. Между делом, металлический звук от удара копья о щит Гомер упоминает и в других случаях, но это исключение из правила. Почти все щиты героев кожаные с обшивкой из меди. Они настолько тяжелы, что носят их на ремне через плечо, а не в руке. На груди образуется перекрестие ремней — от ножен меча и от щита. Это дополнительная защита в момент, когда щит отводится в сторону для броска копья. При отступлении такой щит забрасывают на спину, закрывая тыл, где доспехи либо слабы, либо вовсе отсутствуют.

Огромный щит предназначен для сражений в передних рядах войска и закрывает воина полностью — прежде всего, от стрел противника. Сражаться с таким щитом практически невозможно. Поэтому воины обмениваются мощными ударами, после чего щит приходится отбрасывать (часто в нем торчит застрявшее копье). Наиболее искусный удар — в край щита, где кожи и обшивка обычно тоньше. Если же воин оказался неповоротлив и вовремя не обратил щит в сторону врага, он получает удар копьем в бедро. И только искусный лучник способен поразить воина с таким щитом в лодыжку или стопу — во время движения. Такое искусство в «Илиаде» демонстрирует Парис.

От Гомера мы знаем, что помимо огромных щитов, которые под силу было носить только могучим героям, противостоящие войска использовали малые щиты, с которыми легче было передвигаться (в том числе и на колесницах), но одновременно воин с таким щитом был более уязвим. Физическая мощь героев при таком вооружении не могла быть нивелирована искусством владения оружием. Более мощный воин был лучше защищен и имел больше возможностей поразить противника.

Единственный щит, который был найден Шлиманом в Трое, сегодня считается своеобразной сковородкой. Хотя на поверхности «сковородки» не видно никаких признаков крепления ручки. Тем не менее, таковая, как считается, найдена и относится именно к этому предмету. На кухонную принадлежность предмета указывают его загнутые края, образующие емкость, а также аналогичные сосуды меньшего размера, которыми греки пользовались в классический период для возлияний богам. Назначение полусверы в центре емкости неясно.



Сковородка из троянского клада Шлимана Чаша для возлияний с сюжетами на мотив «Одиссеи»


Доспехи и шлемы

Медные доспехи участников Троянской войны, скорее всего, были односторонними — подобием нагрудников. Защищать спину, может быть, было даже постыдно. И мы знаем из «Илиады», что удар в спину практически всегда был смертельным.

Лучше всего доспех защищал живот воина, потому что здесь поверх медного нагрудника одевалась «юбка» — запон. Попадание летящего копья в латную «юбку» — в верхней ее части обычно не наносило ущерба, поскольку под нее был заправлен и нагрудник. Ранение в живот воины получали, когда им приходилось отбрасывать щит для того, чтобы атаковать противника мечом. И тогда удар копьем наносился с близкого расстояния обеими руками. При этом Гомер отмечает, что удары часто наносятся именно под запон — в нижнюю часть живота.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
1991. Хроника войны в Персидском заливе
1991. Хроника войны в Персидском заливе

Книга американского военного историка Ричарда С. Лаури посвящена операции «Буря в пустыне», которую международная военная коалиция блестяще провела против войск Саддама Хусейна в январе – феврале 1991 г. Этот конфликт стал первой большой войной современности, а ее планирование и проведение по сей день является своего рода эталоном масштабных боевых действий эпохи профессиональных западных армий и новейших военных технологий. Опираясь на многочисленные источники, включая рассказы участников событий, автор подробно и вместе с тем живо описывает боевые действия сторон, причем особое внимание он уделяет наземной фазе войны – наступлению коалиционных войск, приведшему к изгнанию иракских оккупантов из Кувейта и поражению армии Саддама Хусейна.Работа Лаури будет интересна не только специалистам, профессионально изучающим историю «Первой войны в Заливе», но и всем любителям, интересующимся вооруженными конфликтами нашего времени.

Ричард С. Лаури

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / История / Прочая справочная литература / Военная документалистика / Прочая документальная литература
1939: последние недели мира.
1939: последние недели мира.

Отстоять мир – нет более важной задачи в международном плане для нашей партии, нашего народа, да и для всего человечества, отметил Л.И. Брежнев на XXVI съезде КПСС. Огромное значение для мобилизации прогрессивных сил на борьбу за упрочение мира и избавление народов от угрозы ядерной катастрофы имеет изучение причин возникновения второй мировой войны. Она подготовлялась империалистами всех стран и была развязана фашистской Германией.Известный ученый-международник, доктор исторических наук И. Овсяный на основе в прошлом совершенно секретных документов империалистических правительств и их разведок, обширной мемуарной литературы рассказывает в художественно-документальных очерках о сложных политических интригах буржуазной дипломатии в последние недели мира, которые во многом способствовали развязыванию второй мировой войны.

Игорь Дмитриевич Овсяный

История / Политика / Образование и наука