Троянский катафалк

– У меня же работает радио. Программа новостей. Вообще я не слышал все сообщение, но успел захватить часть об убитой девушке и твой адрес в "Спартанском". И...

Он замолчал.

– Заканчивай.

– И что ты сбежал с места преступления. Так было сказано.

– Я вовсе не сбежал, а бросился вдогонку за негодяем, который ее убил.

– Значит, это действительно случилось?

– Да.

Стив нахмурился.

– Ты выглядишь не в очень красивом свете, Шелл.

Но меня это не слишком беспокоило. Я сказал:

– Я лучше позвоню Сэму, пока они не забросили невод. Вплоть до этого момента я как-то не подумал об этой стороне дела. Черт побери, ведь я сам звонил в полицию и вызывал скорую.

Он кивнул, а я продолжал:

– Давай-ка проверим в отношении этой пластинки, о'кей?

– Я как раз сейчас просматривал старые диски. Совершенно точно, что когда-то он у меня был.

Я воспользовался телефоном, дозвонился до отдела убийств, но не до Сэма. Мне сказали, что он чертовски занят с кем-то. Я не стал допытываться с кем именно. Я не знал, с кем разговариваю, себя тоже не назвал. Поэтому положил трубку, решив позвонить еще раз через несколько минут. И как раз в этот момент Стив крикнул:

– Вот она. Я знал, что она должна быть у меня.

Я схватил пластинку. Точно такая же.

– Будь добр, поставь ее, Стив.

Он поставил и тут же сказал:

– В 22 часа последние известия. Возможно, что-то скажут про тебя. Включить?

– Да, конечно. Предупреди, когда начнется. Сначала я хочу прослушать вот это.

Я внимательно прослушал пластинку, но она мне ничего нового не сказала. Это был голос Джонни Троя, но в зародыше, если можно так выразиться. Несомненно, пластинка, уступающая другим его пластинкам, которые были у меня. Но в то время он был гораздо моложе, не столь опытный, к тому же без лакировки Себастьяна и без электронного оборудования, которое так ловко сглаживает все шероховатости.

Я почувствовал разочарование, мне казалось, что все прояснится, как только я доберусь до пластинки. Обратная сторона была такой же. Но почему она понадобилась Кончаку? Или она чем-то отличалась от этой? Возможно, ему необходима именно она. Я рассматривал пластинку, когда Стив закричал:

– Начинается передача последних известий, Шелл.

Я включил радиолу, положил на стол пластинку и удобно устроился в большом мягком кресле возле приемника. Сначала шли международные новости. Как водится, "лягнули" Советский Союз. Кто-то должен отправиться в поездку по странам Ближнего Востока, кандидатура еще не определена.

– Хм, – подумал я, – все старье.

Но потом характер известий изменился настолько резко, что сразу же испортил мне жизнь.

Диктор обьявил:

– Через минуту Гарри Бэрон с сегодняшними новостями "В последнюю минуту". История о местном частном детективе Шелдоне Скотте, об убийстве и изнасиловании.

Он помолчал.

– Слушайте все!

Глава 13

Меня только интересовало, как будет преподнесено это дело. За себя я не волновался. Правда, я не дождался приезда полиции, но они знали, что я звонил им. По правилам, меня должны были сразу допросить в качестве основного свидетеля, потом я бы написал заявление.

И все же мне не понравилось, что сообщение об этом деле поручено Гарри Бэрону. Все началось нормально. Человек, назвавшийся Шеллом Скоттом, позвонил в голливудский полицейский участок и попросил, чтобы немедленно была послана карета скорой помощи в "Спартанский" отель. По мере того как Бэрон говорил, телевизионная камера показывала на экране сначала здание отеля, затем вестибюль и наконец мои собственные апартаменты. Голос Бэрона комментировал все, что демонстрировалось, через каждые две фразы упоминая мое имя. Полиция прибыла, проверила апартаменты мистера Скотта и обнаружила труп (соответствующие кадры). Фотография Сильвии. Затем Чарли Вайта, брата убитой. Коронер установил, что Сильвия Вайт была изнасилована, ей сломали шею. Все это произносилось без излишних эмоций, спокойно и весьма убедительно. У Бэрона в распоряжении было всего десять минут. Не было только сказано, кто же совершил такое зверское преступление. Конечно, даже идиоту становилось ясно, что Шелл Скотт может иметь какое-то отношение к случившемуся, но меня ни в чем не обвиняли. Даже упомянули о том, что в прошлом я часто содействовал полиции, что помогало мне, а не полиции. После этого началось самое главное.