Троянский катафалк

Отступая назад на ногах, которые отказывались меня слушаться, в поисках позиции, откуда бы я видел все честное собрание, прежде всего я заметил Билла Кончака. Щеточка черных усиков, блестящая лысая голова и все тот же черный костюм. Несомненно тот, в котором он был накануне, когда я видел его.

Когда он увидел Сильвию...

Там было еще несколько человек. Джо Рэйс, толстый, с брюшком, масляными глазами. Его лошадиная физиономия выглядела бледней маски смерти. Мидас Капер, темная лошадка, о подпольной деятельности которого доподлинно никто ничего не знал, но которого уважал даже Джо Рэйс. Он сидел рядом с Себастьяном, а по другую сторону уютно устроился недомерок Мордехай Витерс, его бесцветные широко расставленные глаза уставились на меня из-за больших стекол его розовых очков. Слева от меня в углу стоял Гарри Бэрон, его физиономия была такой же белой, как знаменитая прядь в волосах.

Кроме них, в офисе имелось еще человека три-четыре дельцов разного калибра. Один из них был боссом крупного синдиката, но вместе с Бэроном отошел в сторону. Ну, как вы думаете, кто именно?

Хоррейн М. Хэмбл.

Это меня не поразило.

Возможно, я просто утратил способность чему-либо удивляться. Или все же дело было в том, что он был здесь на месте, среди своих. По логике вещей он должен был находиться здесь. С кем же ему еще быть в этот момент, как не с Себастьяном, Капером, Бэроном, Витерсом и Рэйсом?

И Биллом Кончаком, разумеется!

Из всех собравшихся здесь людей один только Кончак попытался выхватить оружие. Очень может быть, что у остальных его даже не было. Большинство других убивали словами, семантическим оружием, отточенным до необходимой остроты.

Конечно, могут найтись такие, которые станут уверять, что в том, что накануне дня выборов Хорейн Хэмбл находился в такой сомнительной компании, нет ничего особенного.

Найти его здесь было равноценно тому, что обнаружить бывшего осужденного в машине, на которой собирались скрыться воры, грабящие банк. Соучастие. Конечно, формально он не совершил никакого преступления. Возможно, воры находились еще внутри банка, ограбление не было осуществлено, однако...

То, что я застал Хэмбла да и всех остальных здесь, несказанно обрадовало меня, это сделало мои мытарства не напрасными. Значит, не зря было все то, что я сделал и что должно было сейчас произойти. А я не сомневался, что продолжение незамедлительно последует.

Я произнес так ясно и отчетливо, как только мог, чтобы не сомневаться, что меня услышат:

– Как честный гражданин я задерживаю Билла Кончака за убийство Сильвии Вайт.

Я успел это сказать. Мне было слышно, как поднимается лифт, по лестнице грохочут ноги бегущих, а кто-то уже колотит в запертую дверь. Разумеется, полиции здесь не было. Себастьян этого никогда бы не позволил, что вполне понятно. Нельзя было удивляться и тому, что эти люди не пытались пробраться сквозь полицейский кордон.

Кончак, находившийся слева от меня, держал руку под полой пиджака. Не на пистолете, но поблизости. Именно так обстояло дело, когда я впервые увидел его. С тех пор он не шевельнулся. Ну что ж, я предоставлю ему возможность что-то предпринять. Каждый человек имеет на это право.

Я посмотрел в другую сторону, повернувшись спиной к Кончаку. Ему должно это понравиться. Видеть спину противника – непреодолимое искушение для такого сукиного сына. Я показывал ему свою спину ровно столько, сколько мог, сколько осмеливался.

Кроме меня, еще никто не произнес ни единого слова. Чем-то ударили в дверь, и она затрещала. Следующий удар решит задачу. Мне был слышен вой многочисленных сирен.

Я дал ему не более секунды, хотя и это время показалось достаточно долгим. У него был автоматический пистолет, дослать пулю в патронник – дело плевое. Я услышал "клик-клик", повернулся и успел всадить четыре пули ему в брюхо до того, как он пустил в ход свое оружие. У меня в запасе остался всего один патрон. Какая разница? Он мне не понадобится. Больше я стрелять не стану.

Дверь высадили, и прежде чем Кончак свалился на пол, копы окружили меня. Действовали они довольно резко, но не более, чем следовало. Кольт у меня отобрали, руки скрутили за спиной, надели наручники. Я увидел знакомое лицо: лейтенант Роулинс.

Я слизал кровь со своих губ:

– Роулинс!

Он таращил с неподдельным удивлением глаза на Хэмбла и остальных и не сразу повернул ко мне голову.

– Роулинс, – сказал я, – спросите его про Сильвию Вайт, пока он еще жив.

Он повернулся к Кончаку, но я уже не видел, что было дальше. Двое дюжих копов эскортировали меня к выходу. Но перед тем как выйти из помещения, я прошел почти рядом с Хорейном Хэмблом. Его красивое лицо перекосилось, покрылось потом, на щеках появились какие-то непонятные пятна.

– Ублюдок! – прошипел он злобно. – Самый настоящий ублюдок. Из-за вас я могу проиграть на выборах.

– Впредь будьте осторожнее, – заявил я довольно громко.

– Давно известно, что друзей нужно выбирать осмотрительно. "Скажи мне, кто твой друг, и я скажу тебе, кто ты". Или вы об этом забыли?

* * *

Ночь в тюрьме была невероятно долгой.

И долгий день.

День выборов.