Троянский мордобой.

— Кто это ёбу дал? — послышался со стороны входа возмущённый женский голос.

С момента начала траура Ахилла миновало больше часа. Самый смелый отряд троянцев тихо спустился со стен и направился к лагерю греков. Там они столкнулись с самыми жадными греками. Те тоже тихо спустились с галер в лодки и высадились на берег, чтобы пограбить чужие палатки. Встреча, разумеется, не могла не закончиться обоюдным избиением, к которому почти сразу же подключились обе армии. Однако без мотивирующих трёхэтажных окриков командующего дела у греческой стороны не задались.

— Набейте им… ээ… лица! — в отчаянии кричал Агамемнон.

— Ага, — понуро говорили греки, отступавшие под натиском троянцев.

— Что вы творите?! — вопил царь Микен. — Вы должны их отп… эээ… отпобедить!

— Угу, — мрачно отзывались солдаты, обращаясь в бегство.

— Это какой-то… позор, — выдавил из себя царь.

— Это пиздец, а не позор, долбоёб ты микенский! — рявкнул позади него знакомый героический голос, и Агамемнон, обернувшись, увидел Ахилла сопровождении двух дам.

Одна спутница была одета в роскошное платье и с явным осуждением рассматривала главнокомандующего греческими силами. Взгляд второй гостьи, было нельзя увидеть из-за закрытого шлема; но по тому, как ладно на ей сидели доспехи, и как легко и умело она держала копьё, вывод о её личности был однозначным.

— Эээ… Аф… Аф… — запинаясь, заговорил Агамемнон.

— Гав-гав, блядь! — огрызнулась богиня войны. — Ты что за хуету тут устроил, уёбище пиздомордое?

— Но ты же… — начал царь, но богиня не стала слушать оправданий.

— Хуй на лыжах! — перебила Афина, в плохом настроении чувствующая себя поэтической натурой. — Я тебе, мудаку, что в самом начале войны сказала сделать? Я тебе велела дать троянцам такой пизды, чтобы они от любой яблони шарахались! А ты что?! Хули ты лопочешь тут?! Где командный язык?!

— Смилуйся, великая Афина! — завопил Агамемнон, рухнув на колени. — Не корысти ради, а токмо волею твоей от мата отказались!

Даже закрытый шлем не смог спрятать, как сильно отвисла челюсть у Афины от таких новостей.

— Моей? — зарычала богиня. — Я к тебе не приходила, опездол ты тупой. Ты кого за меня принял?!

— Но… Я… — залепетал царь.

— Ваза из хуя! — заорала богиня, тычком копья в филейную часть Агамемнона задавшая ему направление. — А ну пиздуй и командуй как следует!

— Слушаюсь! — рявкнул царь и повернулся к войскам. — Эй, долбоёбы! А ну отмудохайте их так, чтобы Харон из жалости бесплатно через Стикс повёз!

Вдохновляющий призыв командующего словно даровал грекам крылья, и они, ведомые размахивающим табуреткой Ахиллом, сначала остановили троянский порыв, а затем обратили противника в бегство. Воодушевлённый картиной опрокинутого вражеского наступления, Агамемнон вернулся в шатёр, довольный собой, и улёгся на кушетке. Отдохнуть, впрочем, у него не вышло.

— Не хотите легендарный фараонский хопеш от древнеегипетских мастеров? - вдруг спросил царя неизвестный голос, и монарх подскочил на месте из положения «Лёжа», едва не пробив крышу.

— Блядь! — закричал Агамемнон, озираясь. — Кто здесь?!

Мгновением позже он заметил странную тощую фигуру, которая что-то торопливо писала на амфоре.

— Скажите, когда вы планируете выдать щиты коринфянам? — спросила фигура, продолжая скрести палочкой амфору, выводя на ней какие-то записи мелкими символами. — Они единственные, кто воюет против троянцев, в то время как остальные...

— Ты, бля, кто?! — учтиво спросил Агамемнон, выпучив глаза на неизвестного.

— Вы что, не узнаёте меня?! — возмутился незваный гость, продолжая торопливо что-то . — Я же известный военфилософ и летописец!

— Кто??? — переспросил ошарашенный царь. — Что за пиздец?

— Да вы знаете, кто я?! — продолжил ругаться никогда не воевавший знаток войн. — Я могу организовать вам срочный сбор на...

— А ну проебись отсюда! — заорал царь Микен, отобрав у летописца амфору и огрев того бывшей собственностью по голове.

— Ай! — взвизгнула известная персона. — Ты что творишь, козёл?! Знаешь, сколько народу на мои амфоры подписано?!

— И сколько этих долбоёбов выйдут против моей армии? — прорычал Агамемнон, недобро ухмыляясь. — Когда я тебе ввалю пиздюлей отсюда и до Геракловых столбов?

— Эээ... Подожди, подожди! — завопила знаменитость, не забывшая курс математики, преподававшийся в школе Платона. — Давай я с тобой со сборов поделюсь...

— Пиздуй нахуй отсюда! — заревел невыспавшимся медведем царь Микен.

Минуту спустя военфилософ покинул шатёр Агамемнона в полёте, порвав толстую стенку из дорогой парчи, и, скатившись по склону холма, приводнился в выгребной канаве.

— Знаешь, Мемя, - заметил Одиссей из-за кушетки. — Лето нынешнее и пХГавда писец.

— Хули ты не на передовой, паскуда хитрожопая? — прорычал Агамемнон.

— Таки уже ухожу, — заверил его царь Итаки, изображая торопливые сборы.