Тройка неразлучных, или Мы, трое чудаков

— А я его специально искал, — признается Пип. — Потому и забрался сюда. Я почему-то думал, что он здесь. Я знал, что у тебя какие-то трудности. Ты сам все время говорил об этом. Когда я отыскал велик, я понял, что тебя заботило. Шнур наматывается прекрасно. А вот седло ты пристроил как-то по-чудному. Сидеть на нем невозможно.

— Стой, стой! — перебивает его Вашек. — Это я тебе объясню завтра.

— Ну, а если тебя что-то заботит, ни о чем другом ты уже думать не можешь, — добавляет Пип. — Ты сам говорил. Как в походе, с тем…

— Ну да, ну да, — снова перебивает Пипа Вашек. К счастью, папа не замечает этой поспешности.

— Ты совершенно прав, — присоединяется он к Пипу. — А вообще Вашек вполне разумный мальчик, когда не дурит.

«Фиаловы любят повторять одно и то же», — отмечает про себя Данка.

— Ну, на чем же он свихнулся? Рассказывай дальше! — побуждает Пипа пан профессор.

— Он не свихнулся, — отрицает Пип. — Он, как и все, размышлял над тем, кто мог взять велосипед Павла. И даже если бы у него не было других забот, он бы все равно не вспомнил, как все вышло на самом деле, потому что он этого не забывал. Он просто не знал. А сегодня он сказал, что не может уже ездить на своем прежнем велосипеде, разве что когда-нибудь потом. А потом вдруг припомнил, что и потом ездить не будет тоже. Поэтому я догадался, что свой велосипед он для чего-то разобрал.

— Но откуда ты знал, что велосипед Павла тоже у меня?

— Я не знал. Просто мне пришло это сегодня в голову, пока Анежка искала ручку, а ты держал свою, показывая ею на такую же, и думал, что ручек не две, а одна.

— Значит, он еще и ручки крадет? — пугается пан профессор.

— Нет, не крадет, — успокаивает его Пип, — просто мы вручили девочке ее же собственную ручку.

«Ну вот, и выяснилось, что Ярда здесь ни при чем», — уже лежа в постели думает Данка. Она страшно гордится Пипом, который привел в изумление всю семью Фиаловых. «И было чему изумляться», — думает Данка и так раздувается от важности, что на ней едва не лопается пижама. «Но себе Пип вряд ли помог», — приходит ей в голову. Ведь это значит, что исправилка Ярде уже не грозит.

Вашек принес учителю Штёвичку письмо от своего папы. Учитель, прочитав, пригласил к себе в кабинет и Пипа.

— Давай думай, — предлагает он ему, — что теперь делать? Отец пишет, что сегодня во второй половине дня отвезет велосипед Павлу. Да только папа твой не знает Шебеков, не правда ли? А я с ними знаком. По классным собраниям.

Пан учитель трет себе нос.

— Пожалуй, я лучше загляну к вам, возьму велосипед и отвезу его Павлу сам. — Учитель вздыхает. — Наверное, так будет вернее. А в классе обо всем расскажем завтра. Когда покончим с этим делом.

Вечером пан учитель снова зашел к Фиаловым. На этот раз у них был не только кофе, но кое-что покрепче, как объявил отец Вашека, появившись с бутылкой в руках.

— Это было ужасно? — спросил он, с благодарностью глядя на пана учителя.

— Пережить можно.

— Они вам поверили?

— Нет. Пан Шебек высказался в том смысле, что это очень странная история. В их представлениях люди или честные, или воры. Скорее, воры. О рассеянных они ничего не слышали. Наверное, думают, что велосипед украл я. Но, судя по его заявлению, никаких оргвыводов в данном случае не последует. Очевидно, опасаются, что тогда я их Павлика провалю. Он осматривал велосипед не меньше получаса, проверял, не нанесен ли ему какой ущерб. Признаюсь, — с меня семь потов сошло. А что, если Вашек на это свое новое изобретение и оттуда вывернул какой-нибудь шурупчик?

— Мне очень нужна была цепь, — признался Вашек. — Вот если бы знать, что она у меня была под рукой!

— Пойдем посмотрим твое сооружение, — предложил пан учитель.

Пан профессор, по соображениям такта, не трогается с места.

— Знаете, — объясняет Вашек, — это перестроенный сарай. Старый был очень ветхий. В углу сада — глубокая яма. Папа говорил, что, скорее всего, раньше там был колодец. И предупредил, чтоб я туда не лез. Да туда и нельзя влезть. Но у своего дядюшки я как-то нашел журнал, где были нарисованы разные машины, в которых можно ездить по стенам. Вот это я и испробовал. Наших часто не бывает дома, а если и бывают, то им не до меня — ну, вот люди и наносили мне разных вещей. Сперва мне нужно было посмотреть, как та яма выглядит, чтобы сообразить, что крепить наверху. Журнал я прихватил с собой. А он упал в яму. Уж и не знаю, как быть. Это старый номер, и я нигде не могу его разыскать. Если бы машина была готова — съехал бы вниз, и все. Только тогда он мне уже был бы не нужен.

Пан учитель исследует незавершенное творение.

— Ты прекрасно все придумал. Привод к канату — великолепный.

«Уж кто великолепный — так это Штёвичек!» — мелькает в голове у Вашека. — Разбирается, что это привод, а не шнур, как говорил Пип. Пип в таких делах не очень силен».