Тройная игра. Книга 1 (СИ)

— Так значит, ты еще и наркоман?

— Нет. Попутался с одной девицей у подъезда.

— А как же девушка?

— А что девушка? А я парень. Или вам этого не понять?

— Я имею в виду, она не больна СПИДом?

— Нет, — Вэлан нахмурил брови.

— Ага. Значит, вы в ссоре?

— Нет, — уже не совсем уверенно отвечал Мэдлер.

— Тогда почему же вы не трахались? Или ты предпочитаешь мертвых? — инспектор слегка повысил голос.

— Нет...

— Знаешь, что-то я не верю ни единому твоему слову. Но если уж по существу, одновременно я не думаю, что ты какой-то там взбесившийся маньяк-убийца, и причина, по которой ты сейчас здесь находишься — просто глупое недоразумение.

— И? — приподнял бровь вампир, выражая интерес.

— Хочешь спросить, что я намерен с тобой делать? Прав у тебя нет, личность ты скрываешь, явно напрашивается вывод, что что-то с тобой нечисто. Но я могу закрыть на эти мелочи глаза за одну услугу.

— А конкретнее? — напрягся Мэдлер. Его машину забрали, халатно обыскали на наличие оружия, не заметив документы во внутреннем кармане куртки (что понятно, ведь у них под носом тухло и разлагалось жестокое убийство), а выбираться как-то было нужно из этого богом забытого места, и как можно быстрее.

— Девушка, которую мы нашли в твоей машине, жива, но пока без сознания. Мы ее поместили в больницу Святого Винсента, если тебе интересно. Машина конфискована до выяснения твоей личности, что, как я понимаю, тебе абсолютно не нужно. Так что за оказание некоторых услуг интимного характера ты избежишь решетки и каких-либо проверок. Я тебя отпущу, но как ты понял — без машины. Вдруг она и вправду в угоне.

Спустя минуты две напряженного молчания, Вэлан заметил, что у него отошла вниз челюсть. Всякое случалось во время мировых турне: пару раз бывало, что лица мужского пола брали в рот его причиндалы, смазливые молоденькие парнишки. Но в этот раз как-то все выглядело немного с другого ракурса.

— Сколько времени тебе дать подумать? — инспектор смотрел на Мэдлера томным, несколько даже влюбленным взглядом. Его рот был открыт, а язык поглаживал внутреннюю сторону нижних передних резцов.

— А... где? — двадцатидевятилетний молодой мужчина с ужасом и отвращением следил за собеседником и за такими же ужасными и отвратительными мыслями у себя в голове.

— День пересидишь в камере, я улажу кое-какие дела, и вечером поедем ко мне.

— А какие именно услуги?

— На месте и узнаешь, — нога снова полезла из-под стола.

— Ладно, — с онемевшем от ужаса лицом согласился певец. В голове проносились всевозможные извращенные картинки, от которых бросило в несуществующую дрожь. Был бы он человеком, по его телу побежали бы мурашки, а так: их можно было только представить.

— Отлично. Тебя отведут в камеру.

Сэмюэль мерзко улыбнулся уголком рта и только сейчас вытер кулаком сахарную пудру с губ. Он встал со стула, кивком головы приказав встать и Вэлу, вывел его из комнаты допроса и передал в распоряжение офицерам, которые сопроводили его в личную комнату.

Как только решетка за ним со скрипом закрылась, Мэдлер вздрогнул, в бешенстве скрипнув зубами и злобно выдохнув воздух из ноздрей. Пальцы сами непроизвольно сжались в кулаки.

Как? Как так получилось?!

Чертовщина какая-то; как будто у него и так проблем мало было, всего-то навсего — его убили. Или он теперь, как проклятый, будет притягивать к себе неудачу? Одно его по-настоящему успокаивало и даже радовало: Эвива жива.

В камере никого не было, и Мэдлер взгромоздился на кушетку, подложив руки под голову, в которой уже проходили съемки порнографического фильма.

Он даже не знал, сколько было времени, которое он коротал, прохаживаясь по периметру клетки. Благо не в первый раз он был заперт в подобном помещении, ибо когда стрессовая ситуация хоть немного знакома, она уже не становится катастрофической.

Спустя несколько часов его стал клонить сон, которому было нереально сопротивляться.

====== Ночь 6. Откровенный разговор ======

Итак, очередное пробуждение прошло успешно. Он до сих пор жив и вроде как не голоден.

В специальном окне в решетке стоял поднос с человеческим пайком: видать, завтрак и обед в одном флаконе.

Господи, как это было мучительно сидеть и ждать непонятно чего! Хотелось биться головой о стену, орать и кусаться.

Еще примерно часа три за заключенным никто не приходил, но, в конце концов, Сэмюэль Ваксон явился.

— Ну что, счастливчик, пошли, — инспектор отвратительнейшим образом облизал свои губы. Сегодня он был при параде: белая выглаженная рубашка с золотыми запонками, бирюзовый галстук, свободной петлей висевший на его толстой короткой шее.

На Вэла снова нацепили наручники. Инспектор пошел впереди; позади, как всегда, офицеры.

Когда все вышли на улицу, Ваксон распустил “свиту”, открыл перед звездой заднюю дверь темно-синего автомобиля “Бьюик Ривьера” 72-го года, и пока тот погружался в “классику”, смачно хлопнул его по заднице, помяв правое “полушарие” в пятерне.

Мэдлер влетел в машину гениталиями вперед, треснувшись головой о крышу и услышав позади себя задорный смех. Салон, естественно, разделяла сетка: мало ли кого перевозили в машине. Инспектор уселся за руль.