Тройная игра. Книга 1 (СИ)

“Я не хочу! Не сейчас!” — думал Мэдлер.

Его отчаянные мысли звучали как-то безразлично для него самого. Это конец, но он не хотел, чтобы все заканчивалось. Что-то пыталось о чем-то сказать, или кто то... Бог зовет? Дьявол? Он уже так близок... Оба они... Перед глазами, окруженный слегка рассеянной пеленой, виднелся черный расплывшийся силуэт, он обращался к Вэлану, но что он говорил? Ах да... Звал его по имени.

— Вэлан... — доходили до него отголоски и словно помогали вернуться в реальность.

Третий удар сердца, еще громче, чем два предыдущих.

— Вэлан, ты меня слышишь? Вэлан...

Он слышал, но не мог ответить. И такое спокойствие, холод...

— Вэлан...

Он не умер. Четвертый удар. Он не хотел умирать.

Голос ближе. Он зовет и зовет. Парень пытается открыть глаза шире.

Серый дым рассеивается, черный силуэт проясняется.

— Вэлан, услышь меня...

— Я...

Разговоры причиняют такую боль! Но он слышит, он должен ответить.

— Ты хочешь жить? — мягким, чуть слышным гулким голосом, полным доверия, сострадания и настойчивости обращается черный силуэт.

Жить. Это слово донеслось до него, разбив все преграды, и вместе с пятым ударом сердца отозвалось в ушах.

— Я дам тебе жизнь. Скажи только “да”.

Еще одно усилие воли, рвущее плоть на куски:

— Да...

В то же мгновение он ощутил вкус жизни, наполнявшей его безжизненное тело. Какой желанной она была! Еще сильнее воздуха, сильнее жажды, сильнее чего бы то ни было и в миллион раз приятнее всего этого вместе взятого. Жизнь пролилась в него, он смог вздохнуть. Но вздохнув, он окончательно погрузился во тьму.

====== Ночь 1. Решение ======

Вэлан слышал свое дыхание, умеренное сердцебиение. Он чувствовал, как его легкие наполнялись воздухом при каждом вдохе. Не открывая глаз, он видел себя в совершенно темном помещении и при этом знал, что никогда не находился здесь прежде. В попытках открыться веки настойчиво смыкались вместе, как ненужная, мешающая, живущая сама по себе часть тела. Совершенно не двигаясь, под музыку пульса парень пытался вспомнить, что с ним произошло; понять, где он сейчас находится. Но как бы он ни напрягал извилины, события минувшей ночи не хотели воспроизводиться в его памяти. Будто из видеофильма его жизни просто вырезали кадр.

Переборов в себе тупую беспомощность, он приоткрыл глаза: голые бетонные стены в мрачной комнате. На потолке висела одна-единственная неработавшая лампочка, а из обстановки присутствовали только матрас, на котором он, собственно, и лежал, железный унитаз и такая же раковина в углу. В одной стене была металлическая дверь с маленьким зарешеченным отверстием, из которого в комнату лился тусклый красноватый свет.

За дверью слышались мужской и женский голоса. Тяжело вздохнув, Мэдлер опять закрыл глаза. Должно было быть тихо, но нет, его то и дело стали отвлекать непонятные звуки, не давая снова спокойно погрузиться в сон. Совершенно неподвижно Вэлан продолжал лежать в темноте, ко всему прислушиваясь.

Из разболтанного крана раковины периодически капала вода, мерзкими шлепками приземляясь на ее железное дно. В унитазе чуть слышно шумел слив, зато с грохотом льющаяся вода смешивалась со стоячей в этом же унитазе лужей. Лампа в коридоре издавала дребезжание из-за поступавшего в нее электрического напряжения. Ткань матраса скрипела, будто Вэл ворочался, мучимый кошмарами. Чем сильнее он прислушивался, тем яснее он слышал все, что происходило вокруг.

Те двое находились метрах в ста от комнаты, в которой лежал певец. А за стенами здания завывал ветер.

Внезапно все его тело сжалось от невыносимой боли и заставило мысленно вернуться в комнату и широко распахнуть глаза. Кишки выворачивало наизнанку. Было такое чувство, словно внутренности слиплись, а что-то, что сейчас пыталось вылезти наружу, разрывало их, расчищая себе дорогу. Когда тошнота подошла прямо к горлу, Вэлан моментально поднялся и, корчась, пополз к толчку, упав и обхватив стульчак, как родного человека. Все, что он съел за последнее время, не успевшее до конца перевариться, оказалось в унитазе.

Боль была нестерпимой! Тут Вэл пришел к выводу, что происходит это с ним уже не в первый раз. Его недавняя траектория движения и действия были чересчур знакомыми. Мэдлер сидел у толчка, продолжая болезненно изрыгать человеческие остатки жизнедеятельности, а обладатели голосов подходили ближе к двери. Несмотря на боль, отвлекавшую его, он одновременно слушал, о чем говорили приближавшиеся люди. Он как будто не мог не слушать все, что мог слышать.

— Она слишком много себе позволяет. Он уже третий.

— От нее надо избавиться, и проблем будет меньше.

— Ты думаешь, я с тобой не согласна? Я с удовольствием сама понаблюдала бы за ее кончиной, но она любимица Антуана.

— Думаешь, ей опять с рук сойдет?

— Практически уверена.

— Его искать будут, и я не уверен, что теперь на ее выходки закроют глаза.

— А я вообще уже ничего не знаю. Давай, побыстрее заберем его и уйдем отсюда.

— Если он очнулся.

Двое подошли к помещению, где находился Вэлан.