Тройняшки для сводного брата

Что же касается моего отца. То прошло примерно года два, может чуть больше, прежде чем он попытался выйти со мной на контакт. И вот как начал, так и никак не мог успокоиться. Звонил, писал, и даже пару раз приезжал к дому Анны Михайловны. Вот только говорить с ним я не желала. Жестоко подумаете вы, и возможно будете правы. Вот только его поступок ничем не лучше. Он выгнал меня и отказался, в тот момент, когда я очень нуждалась в его поддержке. Это было его решение, пускай и навязанное той су**й, что звалась в тот момент его женой. Однако это не отменяет того факта, что он поверил ее словам, хоть прекрасно знал, что я бы ни за что так не поступила с ним. Ведь он был единственным родным для меня человеком. Так уж вышло, что ни со стороны отца, ни со стороны матери, родственников у меня больше нет. Они оба детдомовские… И когда то тоже жили в нищите, на которую отец сознательно меня обрёк выгнав из своего дома.... Однако он сумел раскрутиться и стать одним из богатейших людей столицы, к счастью благодаря Анне Михайловне, не пропала и я.

Ведь тогда в парке, меня посещали разные желания, от желания родить и оставить малышей в роддоме, до желания, пойти и свести счёты с жизнью. Сейчас же оглядываясь назад, я очень сильно корю себя, за те минуты слабости. Ведь если бы я тогда сделала, что то из этих двух вещей, то сейчас..... Нет, нет, нет, не хочу даже думать об этом ....

Наши дни ....

– Мамочка , а мы скоро приедем, – в один голос заговорили мои солнышки, вырывая меня из весьма нелицеприятных воспоминаний…

– Ещё немного мои хорошие, и будем дома, – говорю я, глядя на малышей в зеркало заднего вида, и остаток пути, мы как и прежде преодолеваем молча. – Ну вот, мы и на месте, – говорю останавливаясь около небольшого двухэтажного домика.

Остегнув ремень, я выхожу из машины и поочередно, помогаю вылезти ребятне, после чего захлопнув двери, ставлю машину на сигнализацию и поворачиваюсь к Анне Михайловне.

– Анна Михайловна, не обижайтесь вы на меня, – в этот раз иду я на примирение. – Пойдёмте чайку попьем с тортиком, а? С вашим любимым, – говорю с улыбкой, подмигнула женщине. Она как и я, жуткая сладкоежка. – Вы проходите пока в дом, а я сейчас в магазин за тортиком быстренько сбегаю и обратно… Давайте, давайте… А то вы пока до дома невестки доберётесь, проголодаетесь совсем. К тому же вдруг вас там тортиком угощать не будут....– говорю с самой милой улыбкой, строя невинные глазки.

–Эх.... Ну и лиса, же ты Алиса, – вздохнув, с улыбкой произносит наша бабуля. А я радуясь, что она оттаяла, быстро целую ее в щеку, и бегу в пекарню, что расположена неподалеку в центре поселка. После чего с ценной ношей возвращаюсь домой, где уже накрыт стол и в чашки налит чай.

Кстати этот самый дом, мы, а точнее уже я, приобрела всего два года назад. Когда наконец смогла более менее крепко встать на ноги. Он находится прямо напротив дома Анны Михайловны, в одном из элитных поселков. В нём есть всё что нужно, четыре спальни, гостиная, кухня, прихожая, и небольшая столовая и даже гардеробная. Конечно, он на порядок скромнее того дома, что приобрела Анна Михайловна, продав свою квартиру, когда тройняшкам исполнился год. Но, нам с ребятней вполне достаточно. Конечно, Анна Михайловна предлагала мне помощь, для того чтобы купить дом побольше и попросторнее, но я напрочь отказалась. Радуясь тому, что мой бизнес пошел в гору, и что я вопреки не желанию Вишневской старшей принимать, все же сумела вернуть ей деньги за учебу и вложения в моё дело. Тем самым полностью став независимой. Ну почти, за машину ещё осталось расчитаться. Её я тайком от Вишневской взяла в кредит…