Тройное удовольствие или На счет «три» кайф лови

– На днях по телевизору показывали женщину. В одном из этих ток-шоу. Она говорила, что ее арестовали за травку. Она рассказывала, что когда тебя арестовывают, то копы запирают тебя в маленькой камере, а потом сидят и наблюдают за тобой по скрытой камере, ожидая, когда же ты пойдешь в ванную. Она еще говорила, что там металлический стульчак без единого пятнышка в одном углу, и на нем нет сиденья для унитаза или ничего такого, и это туда ты должна ходить. А еще стульчак стоит лицом к камерам наблюдения, так что у них всех очень хороший обзор на все, что ты делаешь.

Желудок у меня провалился, и перед глазами замелькали маленькие черные точки. Я уже прикидывала, сколько у меня деньжат на счету в банке, и хватит ли их на билет в Бразилию.

Бабулино выражение лица отдавало коварством.

– Женщина в телевизоре сказала, что перед тем, как тебя арестуют, нужно выпить кучу «Каопектейта» ( средство от расстройства желудка – Прим. пер.). Тогда с тобой все будет в порядке, и тебя закупорит так, что ты сможешь подождать, пока тебя выпустят под залог.

Я опустилась на стул и сунула голову между колен.

- Вот что случается, когда работаешь на родственничка твоего отца, - подвела итог матушка. – Ты ведь умная девочка. И тебе нужна приличная работа. Тебе стоило бы стать школьной учительницей.

Тут я вспомнила о малыше Мери Лу с крекером, застрявшим в волосах, и почувствовала себя гораздо лучше в роли охотницы за головами. Посмотри, ведь могло быть и хуже, подумала я. Я могла бы работать школьной учительницей.

- Мне нужно домой, - сказала я, извлекая свое пальто из шкафа в прихожей. – Завтра у меня много работы. Хотелось бы пораньше лечь спать.

- Вот, - произнесла матушка, вручая мне сумку с продуктами. – Немного мясного хлеба. Хватит, чтобы сделать сэндвичи.

Я заглянула в сумку. И вправду мясной хлеб. И никакого торта.

- Спасибо, - поблагодарила я матушку. – Ты уверена, что не осталось ни одного кусочка торта?

- Подозреваемая в убийстве, - произнесла матушка. – Как такое могло случиться?

Я не знала. И тоже этому удивлялась. Фактически, всю дорогу домой размышляла об этом. Не такой уж я плохой человек. Ну, только жульничаю чуть-чуть с налогами, заполняя декларацию о доходах, а так в большинстве своем оплачиваю счета. Не ругаюсь на стариков (по крайней мере, не в глаза). Не принимаю наркотики. Так почему мне так омерзительно не везет? Ладно, ну не хожу я в церковь так часто, как следует, зато моя матушка ходит туда регулярно. Полагаю, это как-то должно засчитаться.

Я въехала на Большом Голубом на стоянку. Все хорошие места, разумеется, были разобраны, поэтому я снова вернулась к мусорному баку. Вот такие дела. По крайней мере, он даст мне прикрытие на случай стрельбы из проезжающего автомобиля. Может, стоит парковаться здесь всегда?

Я взглянула на свою квартиру, и до меня дошло, что в ней горит свет. Это было странное явление, поскольку я почти точно вырубила все лампы, когда покидала днем квартиру. Я вышла из машины и прошла на середину стоянки. И снова посмотрела вверх на окна. Свет все еще горел. Что бы это значило? Это могло значить, что я оставила свет, когда уезжала, или я страдаю начальной стадией слабоумия. Наверно, можно еще добавить к слабоумию легкий приступ паранойи.

На короткое время напротив дальней стены гостиной возник смутный силуэт, и сердечко мое пропустило удар. В квартире кто-то был. Во всяком случае, я с облегчением исключила у себя склонность к слабоумию, но проблема у меня все еще оставалась. Мне на самом деле не хотелось предпринимать собственное расследование и попасть сегодня под обстрел в третий раз. К несчастью, альтернативой значилось обращение в полицию. Поскольку я еще не обеспечила свой организм "Каопектейтом", не думаю, что звонок в полицию был таким уж хорошим выходом.

Снова показался силуэт. И мне хватило времени определить, что это мужчина. Он подошел к окну поближе, и я смогла разглядеть лицо.

Эта физиономия принадлежала Морелли.

Ну и наглец! Морелли вломился в мою квартиру. И это еще не самое худшее. Он что-то лопал. И я подозревала, что это был кусок торта.

- АХ ТЫ, СВИНЬЯ! – завопила я. – Ничтожество!

Кажется, он не услышал. Наверно, включил телевизор.

Я пробежалась по стоянке и обнаружила его черную полноприводную «тойоту». Попинала ее бампер, и включилась сигнализация.

Пока заливалась сирена, в окнах надо мной начали появляться лица.

На втором этаже миссис Карватт открыла окно и высунулась узнать, в чем дело.

– Что там происходит?

Из окна квартиры мистера Вайнштейна показался оружейный ствол.

– Это чья сигнализация? Не мой ли «кадиллак»?

Мое окно было единственным, из которого не торчала ничья физиономия. Я вычислила, что это, наверно, потому что Морелли с грохотом мчится вниз по лестнице.

Я побежала к своей машине с ключами в руках.

- Держись подальше от автомобиля, или я тебя застрелю, - крикнул мистер Вайнштейн.

- Это мой автомобиль, - проорала я в ответ.