Тройной агент

Вскоре после этого, слоняясь вдоль витрин торгового комплекса около базы в Файеттвилле, Северная Каролина, он углядел симпатичную брюнетку, которая ела мороженое в магазине «Бас-энд-Боди». Вошел, попробовал с ней заговорить. Сначала девушка отшатнулась: на нее смотрел тощий малый в футболке с Бэтменом, белых носках и уродливых громадных очках («противозачаточных», как она их позже окрестила). Подружки, с которыми она бродила по магазинам, чуть было не вызвали охрану, но через пару минут они уже все вместе хохотали, озираясь в поисках места, где бы присесть и выпить кофе. Будущая Минди Лу Парези написала ему свое имя и номер телефона губной помадой на бумажной салфетке. А через восемь месяцев они поженились.

Жизнь молодоженов была нескончаемой чередой расставаний: Дэна Парези то и дело отправляли за океан. Он служил в Боснии, Руанде, на Филиппинах, в других горячих точках. Вышло так, что и сентября 2001 года он оказался дома, и они, сразу оба — и муж, и жена, — инстинктивно почувствовали, что дело пахнет жареным.

«Пойду-ка я, пожалуй, на работу, бэби», — сказал он.

Сперва Парези послали в Афганистан, потом второй раз в Ирак. Домой отпускали раз в год на тридцать дней, повидаться с Минди Луи двумя дочками, Александрой и Сантиной. О том, что видел за морем, дома много не рассказывал, лишь помянул несколько раз недобрым словом песчаные бури и отвратную погоду вообще, а в моменты особой интимности признавался, что попытки Соединенных Штатов привнести демократию западного образца в коррумпированное, клановое общество, где две трети взрослых не умеют читать, ему видятся бесплодными. О том, что он представлен к медали «Бронзовая звезда», Минди Лу узнала, когда муж дал ей официальное письмо из Пентагона со словами: «Вот. Прочти». Это был официальный отчет о том, как Парези помог расставить ловушку на караван «Аль-Каиды», в котором ехал один из старших командиров террористической группировки. В той операции 2002 года шестнадцать инсургентов были убиты, еще столько же ранены.

В среде товарищей Парези был известен невозмутимым хладнокровием и свойственной разве что дзен-буддистам заботой о мелочах. Бывало, ночью, в кромешной тьме, он штурмовал убежища «Талибана»; бывало, ходил в разведку по дальним тылам талибов; в афганской одежде просачивался в деревни, кишмя кишевшие повстанцами, а вся поддержка — иногда один, только один, — американец рядом.

«Бывают задания, когда ты знаешь, что в случае чего никто на выручку не примчится, — рассказывает один из сослуживцев, воевавший рядом с Парези. — И хорошо бы знать наверняка, что напарник и сможет, и захочет вытащить тебя живым или мертвым. Вот он был такой. Всегда спокойный, и ты знал, что он тебя никогда не бросит».

После задания, вернувшись в лагерь, Парези отыскивал какое-нибудь тихое местечко и расслаблялся — обычно с книгой, трубкой и бутылкой воды. Он никогда не употреблял алкоголь и не повышал голос. Когда его что-то беспокоило или расстраивало, принимался ходить взад-вперед или находил, чем заняться.

Осенью 2008-го ему стукнуло сорок пять, он был в прекрасной физической форме, и вдруг Министерство обороны объявило ему, что в его услугах больше не нуждаются. После двадцати шести лет службы и в двух шагах от получения звания сержант-майора вместо повышения он внезапно получил обходной лист. В армии и так перебор мастер-сержантов средних лет, так что через тридцать дней чтобы духу твоего тут не было.

Когда-то Парези мечтал, выйдя в отставку, поселиться в горах на западе штата Орегон, чтобы ходить на рыбалку и стариться рядом с Минди Лу. Но военная пенсия, которую ему назначили, исходя из звания, даже и думать ни о чем подобном не позволяла, и он взялся за поиски первой своей работы на гражданке. Проходили недели, потом месяцы. Денег становилось все меньше, перспектив тоже не прибавлялось, и он решил пойти на контракт в «Блэкуотер» — скажем, на годик. Срок контракта разбили, с тем, чтобы половину времени он провел на родине, выполняя обязанности инструктора, а половину — за морем, главным образом в Афганистане, где «Блэкуотер» подрядился осуществлять защиту объектов и сотрудников ЦРУ. В день за работу в горячей точке платили по семь сотен долларов, то есть достаточно, чтобы оплачивать счета и откладывать на старость. В конце февраля, пробыв в Хосте меньше четырех месяцев, он снова полетит домой, на этот раз распрощавшись с Афганистаном навсегда.