Тройной сюрприз для шейха (СИ)

— Выздоравливай! — слышу я родные голоса.

— Я люблю тебя, Снежная Лилия! — шепчет мне на ухо голос шейха. — Я присматриваю за детьми, не переживай!

— Госпожа, я смотреть за детьми! Они сказать, какой еда любить, я готовить! — почему-то появляется в моем сознании ломанный английский Салимы. А она-то как здесь оказалась?!

— Доченька, давай уже поправляйся! У меня скоро свадьба!

Вот на голосе мамы я окончательно прихожу в себя. Открываю глаза. Я не дома. В богато убранной спальне в роскошном стиле. Сажусь на королевской кровати. Голова кружится. В глаза бьет яркое солнце. Окна приоткрыты и оттуда льется знойный ветерок. Где-то вдали будто чудится плеск волн.

— Не так резко, доченька, — приговаривает мама, сидя рядом. — Ты еще очень слаба.

— Мама… — разлепляю я губы. — Где я? Что это все значит?

— Ты заболела, доченька. — мама подносит к моим губам стакан с водой, и я жадно выпиваю его до конца. — Резко свалилась с вирусом. Хорошо, хоть Амир, Амин и Дана сразу поняли, что с тобой неладное. Они подняли трубку твоего телефона, когда я звонила утром, и рассказали мне.

— Боже, страшно подумать, как испугались мои малыши, бедные дети!

— Они спасли тебя, Лиля! Я как узнала, сразу сообщила Омару, он тут же взял свой самолет и полетел за вами.

— Значит, он мне не причудился?

— Нет. Он тут же вызвал врачей, те поставили диагноз, и Омар привез тебя к себе.

— А дети?

— Вместе с детьми, разумеется!

В комнату, на наши голоса прибегают мои карапузики.

— Ты очнулась, мамочка!

— Ты выздоровела!

— Пойдем на пляж!

Я обнимаю своих детей, и плачу от страха за них. Ну как я могла так расклеиться? Как могла так сильно напугать их?

— Мама еще очень слабая. — напоминает бабушка. — Она еще неделю лежать будет, а на пляж пойду с вами я!

ГЛАВА 37

ЛИЛИЯ

Дети и мама выходят. Я отдыхаю какое-то время, а потом мне надоедает просто так лежать. Я встаю. Я еще очень слабая, голова кружится, но лежать я больше не могу. Хочу хотя бы попить чаю.

Это — действительно дом Омара. Тот самый, куда он нас приглашал, когда в гости заявились две его бывшие жены. Я узнаю комнаты, помещения. В доме как будто тихо и пусто. Наверно, Омар на работе. А слуги неслышно выполняют работу по дому.

Из какой-то комнаты слышен детский плач. Настойчивый, горький. Мой материнский инстинкт тут же поднимает голову. Не так давно мои малыши тоже были младенцами, и этот отчаянный вопль я хорошо помню, причем в тройном размере, когда Амир, Амин и Дана плакали сразу втроем, одновременно.

Спешу на этот самый плач, а сердце при этом болезненно сдавливается. В роскошно обставленной комнате, в нежной девчачьей розовой колыбельке, точно, как у принцессы, кричит малышка. Девочка одета в подгузник, белоснежный комбинезончик и кружевной чепчик.

Малышка просто очаровательная. Я подхожу к ней, и улыбаюсь. Это ведь маленькая Даночка! Именно такой моя малышка была пять лет назад, когда только родилась.

— Ну и что ты плачешь? — умиляюсь я карапузику.

Малышка замолкает. Хлопает на меня глазками. Наверно, моя речь непонятна ей, хотя ей несколько недель отроду, она не понимает ни один язык, только интонацию.

Малышка смотрит на меня, а потом как разрыдается горьким плачем.

— Ну что ты, солнышко, ну не плачь, — уговариваю ее.

Бесполезно. Малышка плачет и плачет. Наверно, голодная, или подгузник полный. Бедная, скорее всего это дочь погибшей жены Омара. Малышка совсем крохотная, а уже потеряла маму. Мое сердце сжимается сильнее. Я как представлю, что мои дети могли бы остаться без меня, так и вздрогну.

— Иди ко мне, солнышко, вот так! — осторожно беру малышку на руки, по памяти укладываю ее так, чтобы ей было удобно на руках. Ведь сама не так давно нянчила дни и ночи напролет своих карапузиков.

Малышка у меня на руках успокаивается и засыпает. Ну надо же, ласковое солнышко, просто хотела на ручки!

Я баюкаю ее, слегка покачиваю, и мне становится так радостно, так хорошо на душе! Мои карапузики выросли, и их уже особо не поняньчиешь, а я так скучаю по этим материнским радостям.

— Ты встала? — раздается позади ЕГО голос.

Резко оборачиваюсь с малышкой на руках.

Омар смотрит на меня сверху вниз, и в глазах его столько нежности.

— Вот… малышка плакала. — оправдываюсь я. — Я вышла ее успокоить.

— Похоже ты ей понравилась. — замечает Омар.

— Это твоя дочь? — уточняю я.

— Да.

Улыбка стирается с лица Омара.

— Мне очень жаль, что твоя жена погибла.

— Мне тоже, Лилия. — признается Омар. — Я не любил Набиху, но смерти ей ни в коем случае не желал.

— Почему она умерла? Сейчас же современная медицина, у тебя много денег, связи, возможности! — не пойму я.

— На все воля Всевышнего. — поднимает глаза к небу Омар. — У Набихи на фоне беременности развился тромбоз. Тромб оторвался во время родов. Она ушла быстро. Не мучилась.

— Какой ужас, какой кошмар… — кладу я спящую малышку обратно в кроватку. — Она ведь совсем молодая была.

Омар кивает.

— Болезнь не щадит никого, Лия. Теперь я — вдовец. Один воспитываю Марьям.

— Ты назвал дочь Марьям?

Омар кивает.

— Красивое имя. Мария, по-нашему. Маша. Машенька.

Омар улыбается.