Троллья поганка

Ухмыльнувшись, я сдернула завязку с волос моего чудовища, полюбовалась на его слегка растерянное выражение лица, а потом, запустив пальцы в жесткие черные пряди на затылке, протянула, негромко, томно-хищным голосом:

— Я еще подумаю, достоин ли ты стать моим мужем. Но если и соглашусь, то жена у тебя будет всего одна. Первая и последняя! Я!

А потом поцеловала, крепко, жарко, жадно, чтобы знал — это он мое чудовище. Только мое!.. И никаких других женщин между нами не будет, пусть не мечтает.

— Поганка! — восхищенно выдохнул Синдр.

А потом… Миг!.. И мы оказались лежащими на кровати.

— Назовешь ты меня мужем или нет — это мелочи. Но другого мужчины рядом с тобой не будет! Так своему жениху и объясни. Он упустил, я — нашел. Так что ты — моя!.. Лю-би-мая! — последнее слово чудовище протянуло, словно смакуя, и даже облизнулось, так оно ему нравилось. Только это спасло его от грандиозного скандала вместо секса. Это я буду решать… Будет, не будет… Понятно, что не будет.

— Зачем мне другой?

Ой! Ледяные грани! Я что, вслух это сказала?! Ну и ладно…

Синдр:

Утром я проснулся самым счастливым мужчиной в мире. Засыпал я, наверное, тоже. Просто я тогда был очень уставший. Вернее — удовлетворенный… Очень. А утром проснулся голодный и счастливый.

Настолько счастливый, что, дойдя до двери, просто распахнул ее. А убивать барабанящего в нее, как в шаманский бубен, Эслена не стал.

— Вау, зелененький! Я прямо волнуюсь за нашу дракошу, — протянул светлый, с уважением поглядев на мое приподнятое с утра достоинство.

— У орков есть все, чтобы делать женщин счастливыми, — хмыкнул я, с сочувствием посмотрев на этого несчастного. — А тебя темный из постели выкинул, что ли? Чего соскочил-то в такую рань?

— Мы тут из гнома кое-что вытрясли, обсудить надо. Так что давайте, просыпайтесь, одевайтесь и топайте во-о-о-н туда, — и Эслен махнул рукой, указывая на один из домов. — Мы все там. Ждем.

Я уже было кивнул и потянулся закрыть дверь, но тут вспомнил, что поганка бубнила что-то про платье, которое надо поменять.

— Слушай, попроси у Алрана чистое что-нибудь для чахлы. А то бабкин наряд у нее совсем истрепался. Скоро одни бусики останутся…

— Пусть приходит в том, что есть, а там разберемся. Не до нарядов пока, зелененький, поверь мне!

Когда светлый вместо своих привычных шуточек говорил что-то с серьезной рожей, это был плохой знак. Так что я быстро распинал Ка-арис, сначала запинав свою совесть, потому что будить спящую пигалицу было жалко. Милая такая, посапывает, волосы по подушке, губки бантиком. И не скажешь, что всю ночь со мной отрывалась так, как не каждая орчанка может! Горячая у меня чахла, прямо у-у-ух!

А еще деятельная. Едва про гнома услышала, засуетилась, нарядилась, лицо на бегу из рукомойника на улице ополоснула, после того как до дыры их странной сбегала. На все про все и десяти минут не ушло. И вот передо мной не сонная лапочка, а мелкая командирша. Даже голос изменился, снова стал властный такой, а не ласковый, как ночью.

— Ну, пошли слушать, что там наши из гнома вытрясли?

Глава 24

53 день лета

Ка-арис:

Дом, куда переместилась «допросная», находился совсем рядом. Там собрались все мужчины: оба вампира, оба эльфа и Тха-арис. Когда мы с Синдром вошли, все сидели за столом, в такой же, как в нашем доме, большой проходной комнате с огромным каменным камином, который местные называли печкой. Гнома нигде не было видно. Как я поняла, его просто от меня прятали, но меня это вполне устраивало. Это Ва-аршес любит во всем принимать участие, а мне был важнее результат.

— Скальп цел? — первым делом уточнило мое чудовище, внимательно оглядев всех.

— Цел, нам пока дорого то, что под скальпом, — буркнул Эслен и переглянулся с Алраном. Это они, похоже, выясняли, кто меня в курс дела вводить станет. Но пока два моих спутника играли в гляделки, Тха-арис их опередил:

— Ка-арис, теперь мы точно знаем, как все было. Твой отец передумал заключать договор. Сначала подписал, тайно, чтобы потом объявить всем об этом, но потом поругался с главой делегации…

— Почему?

Конечно, такое иногда случалось. Договор — не приговор, передумал и разорвал, особенно если оглашения не было. Но само собой, мне хотелось знать причину, из-за чего мой отец поругался с гномами.

— Гномы хотели равноценный союз, — мрачно процедил мой жених, лучше всех представляющий, как обнаглевшим гадам повезло, что они после такого пожелания выбрались живыми из дворца. — То есть одну из твоих сестер как гаранта, — пояснил Тха-арис на всякий случай, не увидев у меня на лице никакой реакции.