Трололо

Такая трактовка права соответствует тону и общему духу хакерской этики, впервые сформулированной Стивеном Леви в его знаменитой книге «Хакеры: герои компьютерной революции» (1984){292}. По Леви, хакерская этика состоит из следующих взаимосвязанных аксиом: доступ к компьютерам должен быть неограниченным; практический доступ к технологиям должен быть свободным (так называемый практический императив); вся информация должна быть бесплатной; властям верить нельзя и, если нужно, действовать в обход; навыки хакинга значат больше, чем фальшивые критерии реального мира типа расы, гендера или ученой степени; компьютеры могут изменить мир к лучшему{293}.

Один из важных для нашей темы выводов хакерской этики (лежащий в основе утверждения Скотта о том, «что сделают люди» с новыми технологиями) – восторженное отношение хакеров к «креативному присвоению». В понимании хакеров, технологии были созданы для того, чтобы с ними играли (отсюда практический императив). Соответственно, попытки отменить или ограничить презюмируемое право хакеров делать с технологиями все, что они хотят, воспринимаются ими как страшное оскорбление{294}.

Ошибкой было бы сгонять всех хакеров под одно знамя (в своем исследовании о создании открытого программного обеспечения Габриэлла Коулмэн пишет о часто конфликтующих ветвях фамильного древа хакинга{295}). Тем не менее сформулированная Леви хакерская этика, и особенно их стремление (а по мнению некоторых хакеров, даже обязанность) открывать запертые двери и делать технологии общедоступными, почти три десятилетия является моделью поведения. И не только в хакерских кругах стремление выжимать из технологий все, что можно, делать то, что можешь, потому что ты можешь, – известная хай-тековская фишка. А лучшие из лучших в хай-теке, следует напомнить, выросли на хакерской этике. Назовем хотя бы Билла Гейтса и Стива Возняка.

Основанная на технической привилегированности уверенность «я могу играть с технологиями, следовательно, мне можно с ними играть» – еще один пример того, что поведение троллей изменяется вместе с доминирующими образами культуры. Ведь тролли – поборники идеи о том, что практическая возможность достичь какой-то цели («я в состоянии троллить того человека») оправдывает, если не делает необходимым, преследование этой цели («следовательно, я имею право его троллить»). Нетролли сразу отвергают такую аргументацию как бездушную, солипсическую и эксплуататорскую. Однако в других контекстах «я могу, следовательно, мне можно» воспринимается как нечто само собой разумеющееся и в определенных кругах открыто фетишизируется. Определенно, эта уверенность принесла огромному количеству белых мужчин огромные деньги.

Страна свободных, дом троллей

Эта логика «мне можно», на которой держится отношение троллей к технологии, в свою очередь, основывается на идеалах, которыми американцев учат дорожить превыше всего, а именно, что «все люди созданы равными и наделены их Творцом определенными неотчуждаемыми правами, к числу которых относятся жизнь, свобода и стремление к счастью», и что Конгресс не должен издавать ни одного закона, ограничивающего свободу слова. Американские тролли особенно хорошо усвоили эти идеалы и охотно ссылались на них как на гарантированное им Конституцией право досаждать незнакомым людям в Интернете. Они с радостью бы отредактировали каноническую строку из Декларации независимости следующим образом: «Все тролли наделены их Интернетом определенными неотчуждаемыми правами, к числу которых относятся анонимность, безнаказанность и стремление к лулзам». Поэтому американские тролли считают любую форму онлайн-цензуры, включая модерирование на сайтах, посягательством на их гражданские свободы. Примерно такие же чувства вызывают у хакеров запертые двери.

В упомянутом выше сюжете на Huffington Post Live эту позицию озвучивал weev, которого ведущий преподнес аудитории как крестного отца троллинга и борца за свободу слова. Weev заявил, что он имеет «право и, возможно даже, моральное обязательство вас деанонить». Для weev’а чей-то деанон (обнародование личных данных или данных о финансовом положении жертвы) – следствие того, что жертва «раздражала сообщество». По сути, weev приписывает троллингу педагогические мотивы. «Вот почему свобода слова и Первая поправка прекрасны, – продолжает он. – Не только Violentacrez [модератор «Реддита», ответственный за создание и модерирование субреддитов jailbait и creepshot{296} ] имеет право вести себя в Интернете как последний м*дак, но и мы имеем право его наказать! Это прекрасно. Наша Конституция прекрасна»{297}.