В начале этой книги я написала, что тролли – агенты переваривания культуры. У троллей, мусорщиков до мозга костей, есть время, силы и желание прочесывать ландшафт в поисках пригодных к использованию материалов, которые тролли затем превращают в орудия для извлечения лулзов.
На ранних этапах исследования (к большому разочарованию многих моих преподавателей) я сформулировала эту связь в терминах физиологического переваривания. Если вам нужно узнать рацион питания, скажем, медведя, найдите кучку его экскрементов и по ним определите, чем питается животное. Аналогичным образом, если хотите понять, как выглядит современная медийная среда, изучите контент, который тролли выбирают, шутки, которые тролли придумывают, и группы, которые тролли чаще всего делают своими мишенями. Короче говоря, в дерьме, которое производят тролли, содержится огромное количество культурной информации. Вы получите объективную информацию и даже сможете предсказывать зарождающиеся тренды.
Я изложила эту теорию в последних двух разделах введения («Политическое значение троллинга?» и «Тролли как трикстеры») и определила методологический контекст для ее развития в главе 3 («Проблема анонимности»). Как я там объясняю, я стала свидетелем значительных перемен в мире троллей, и вначале мне даже казалось, что эти перемены грозят сделать мой проект неактуальным. Однако потом я поняла, что троллинг развивался бок о бок с мейнстримной культурой, тем самым в режиме реального времени доказывая фундаментальную связь между миром троллей и доминирующими институтами.
Я заканчиваю свое исследование, возвращаясь к теме троллей как трикстеров. Как классический трикстер, тролли вотканы в то самое полотно, которое они стараются распустить, дергая за ниточки; и, как классический трикстер, тролли многому могут научить. Не потому, что они или их поступки сами по себе поучительны, поучителен тот
8. Лулзы умерли, да здравствуют лулзы: из субкультуры в мейнстрим