Трон

В этот момент красное сияние расползлось по руке, сжимающей меч, и коснулось оружия. Тело Фредерика сотрясла дикая конвульсия, и он завопил от боли. Удав, почернев и брызжа искрами, принялся бешено выгибаться, и вправду напоминая змею, пытающуюся вырваться из держащей ее руки. Но самая удивительная вещь случилась с расползающимся по телу брата сиянием. Потускнев, оно ненадолго притухло, моментально превратившись во вполне нормальные, серые стальные доспехи, потом на миг вновь вспыхнуло и вдруг стало черными хлопьями осыпаться на пол. В считанные секунды покрывавшая руку оболочка рассыпалась. По нижней грани Столба пробежала короткая частая рябь, и в Зал, даже сквозь стены, проник изумленный крик многотысячной толпы снаружи.

Братья бросились на Фредерика, но только Винсент, напавший сзади, сумел приблизиться на расстояние удара. Его выпад пришелся Фредерику в плечо. Оба закричали, и Винс, получивший сильнейший удар алой плетью, вырвавшейся откуда-то из ладони двоюродного брата, отлетел назад. Пытаясь успокоить свой обезумевший клинок, Фредерик тоже не устоял на ногах и упал на колени, морщась от боли. В него тут же полетело несколько ножей. Один из них полоснул Фреда по руке, и он выронил меч. Кровь из раны мгновенно пропитала рукав его рубашки.

— Ах, так! — подымаясь, вскричал Фредерик и, схватив Удав, шагнул к сестре. — Вы сами вынудили меня сделать это!

Не обращая внимания на их испуганные вопли, он с короткого замаха попытался всадить меч Эмилии в горло...

...Но, не дойдя нескольких дюймов до цели, оружие застыло в воздухе, отказываясь продвигаться дальше. В наступившей тишине Фредерик всем телом налег на рукоять, но результат остался тем же. Эмилия медленно подняла голову, презрительно усмехнулась и плюнула ему в лицо.

— Что... это такое? — потрясенно спросил ополоумевший брат.

— Не нужно было делать этого, девочка, — раздался вдруг негромкий голос. — Ненависть порождает только ответную ненависть и не приводит ни к чему хорошему.

Отец Мор! Только сейчас все вспомнили о первосвященнике.

Со стариком произошли удивительные перемены. Все еще прикованный к щиту, он, тем не менее, больше не выглядел несчастным пленником. Его глаза отражали непоколебимую уверенность, а Силу, исходившую от него, можно было ощущать физически. Держащие его цепи свободно провисли.

— Проклятый колдун! — ненавидяще процедил Фредерик и воздел руки над головой.

Вновь прозвучало незнакомое заклинание, закончившееся уже слышанным ранее призывом... Сначала сверху посыпались на головы мелкие камешки...

...а Столб Света под потолком начал медленно опускаться! По мере снижения, он расширялся, поглощая весь объем Храма, а его основание перестало быть идеально ровным. От него отделилось уже сразу несколько толстых щупалец-жгутов, одно из которых вновь накрыло успевшего отбросить оружие Фреда и мгновенно разлилось по его телу. Алая поверхность Столба, все более темнеющая по мере спуска, словно вскипев, зашипела, и на ней проявились образы, на которые невозможно было смотреть без содрогания.

Ланс поднялся на ноги и медленно поковылял к братьям.

— Кто-нибудь знает, что это такое?

— Не знаю, но уверен, что ничего хорошего нам ждать не стоит, — отозвался Филипп.

Ревущее основание Столба над их головами целиком поглотило четвертый и наполовину третий этажи. Несколько щупалец хищно скользнули в их сторону, но, отраженные ударами Истинных Клинков, проворно отдернулись.

— Наконец-то я узнал, чем моя Ночь отличается от обычного оружия, — заметил Виктор, отбивая очередной выпад багрового жгута.

Словно поняв бесполезность нападений на людей, Столб переключил все внимание на Фредерика. Сразу несколько десятков жутковатых отростков переплелись на нем, свиваясь в толстый, толщиной с человека, ствол. Но безумному брату этого показалось мало, и он прорычал:

— Еще.

И не меньше сотни щупалец, отделившись от Столба, успевшего поглотить третий и часть второго этажей, впились в него. Порыв ветра пронесся по Залу, и стремительно раскрутившиеся вокруг брата жгуты образовали гудящую воронку.

— Да! — донесся из ее недр едва узнаваемый голос, и воронка скользнула к деревянным щитам.

В довершение всего от нее стали отделяться огненные копии свихнувшегося брата и без промедления нападать на принцев.

Они оказались весьма неопытными воинами и посредственными фехтовальщиками — эти странные порождения тьмы, но их количество возрастало с безумной скоростью, и уже спустя несколько минут Зал оказался наводнен фантомами. Очередная лихорадочная попытка Ланса вызвать Древо ни к чему не привела.

А вскоре стало не до того. Они без труда отбили первоначальный навал фредериковых двойников, благо умирали те быстро и легко. Достаточно было притронуться клинком к такому воину, как тот просто стекал на пол и превращался в красную лужицу, тут же и сгоравшую. Но на смену ему приходили несколько новых бойцов, и эти новые умирали куда дольше и неохотнее своих предшественников. И куда лучше владели своим оружием — точными алыми копиями Удава.