Трон

Ланс кивнул и, пошатываясь, побрел искать меч. Но не успел он сделать и дюжины шагов, как очередной подземный толчок вздыбил землю. Храм, а точнее, его уцелевшие внешние стены, сохранившие едва ли треть от прежней высоты, потрясло до самых основ. Поверхность озерца потеряла монолитность, и в следующее мгновение они уже бултыхались в золотистой жидкости. Почти оглушенный принц почувствовал, что тонет, но Силы, питающие овальный Источник, очень быстро оправились от удара и вытолкнули его на поверхность. Разглядывая свои сверкающие одежды и кисти рук, он брезгливо отряхнулся. Без малейшего результата.

Последствия этого толчка были ужасны. Стены разрушились до основания, а место, на котором был возведен Храм, вздулось холмом, возвышающимся над окрестностями на добрые полсотни метров.

Было темное зимнее утро, но он отчетливо видел раскинувшееся во все стороны до самого горизонта людское море. «Думаю, они увидели куда больше, чем хотели», — безучастно подумал принц. Он поднял голову и посмотрел вверх. Колосс, так и застывший не дойдя до земли пары метров, по-прежнему терялся в облаках, но теперь это была лишь бледная тень того монстра, что едва не погубил их. Он омертвел почти по всей длине, и только кое-где еще вытягивались бледненькие лапки-отростки, уже не пугающие и бессильные.

В десятке метров от него, ближе к краю отвердевшего озера лежали Леонард и Фредерик. Чуть дальше стоял на коленях отец Мор и что-то негромко бормотал, глядя прямо в нависший над ним Глаз. Одежды людей вновь обрели нормальный вид, а поверхность озерца утратила весь блеск и теперь больше всего напоминала Желтую Дорогу в Долине Идола.

Одно из лежащих тел слабо пошевелилось. Он повернул голову и стал равнодушно смотреть, как тяжело поднявшийся Фредерик, прихрамывая, побрел к отцу Мору. «Когда же он угомонится?» — подумал принц, борясь с нежеланием следовать за братом. Наверное, только смерть могла остановить безумца.

Отец Мор повернул голову, посмотрел на Фреда, и что-то в его взгляде вмиг убедило принца, что самое страшное уже позади. И он решил не утруждать себя преследованием.

Брат подошел к первосвященнику в тот момент, когда отец Мор устало произнес:

— Я готов.

Льдистая поверхность под ним вспыхнула прежним золотым светом, и вырвавшийся из-под нее желтый луч осветил облака. Отец Мор попытался подняться с колен, но Фредерик пинком ноги отбросил его из светового пятна и сам встал в центр. В руке брата блеснул нож, и он уставился прямо в излучающий боль Глаз. Его первые слова услышали только Ланс и отец Мор:

— Ты не выполнил условия нашего договора...

И тут размытое пятно света на тучах уплотнилось, его края очертились ярче, сформировав идеально ровный круг, на котором в следующее мгновение отобразилось гигантское изображение головы Фредерика. Исполинские губы разлепились, и заключительная половина фразы разнеслась на десятки миль окрест:

...— Поэтому, я убью тебя!

И резким движением Фредерик вонзил отточенный нож прямо в Глаз.

Вспышка высветила всю равнину, вплоть до горизонта. В считанные секунды огонь охватил весь Столб, от основания до невидимой вершины. Ланс был вынужден отвернуться, а когда пламя спало, ни Столба, ни Фредерика больше не было. Зато в Источнике, в толще его желтого покрытия, проступили черные линии, в кажущейся хаотичности которых он все же угадал некую форму. Но, как Ланс не вертел головой, понять, что именно изображено, он не смог.

Устало вздохнув, он медленно пошел к приподнятому краю вершины холма, и только став на него, обернулся. И с чувством выругался. Весь овал Источника занимало витиеватое, составленное из хитроумно разбросанных дуг и линий, лицо Фредерика. Человека, с этой минуты ставшего Богом.

Много часов прошло с момента Нисхождения Единого Творца, а толпы вокруг холма не убывали. Люди стихийно организовывались в очереди, хвосты которых терялись за горизонтом. Медленно проходили через холм, по краю Источника, и вместе с толпой уходящих пропадали за противоположным горизонтом. Зачастую только для того, чтоб стать в конец другой, ведущей назад, на холм, очереди. Носители серых плащей совсем растворились в этом людском океане.

Принц и отец Мор расположились в стороне от колонн паломников.

Затянув повязку на плече первосвященника, Ланс осмотрелся:

— Пожалуй, придется отстраивать Храм в третий раз.

— Мы сделаем это, Ваша Светлость. Мы будем отстраивать его столько раз, сколько потребуется.

— Мы, — с нажимом поправил принц. — Мы все будем отстраивать его. Ваша Вера перестала... быть только вашей. С этого дня Королевство будет уделять больше времени поддержке Церкви.

Отец Мор быстро взглянул ему в глаза и тут же перевел взгляд на овал на груди принца.

— Мы рады любой помощи, Ваша Светлость, — ответил он после значительной паузы.

Он уже начал приходить в себя и знакомый, живой огонек вновь заблестел в его глазах. Все чаще отец Мор стал посматривать по сторонам, но Ланс не мог отпустить его, не задав мучащий его вопрос.

— Отец, почему Фредерик? — нерешительно спросил он.

Плечи Мора поникли:

— Я не знаю, Ваша Светлость.