Трон из пепла

– Как только я увидел тебя, то сразу понял, что ты рождена для чего-то великого, Фейт. Глядя на тебя, я вижу то же, что видел в твоей матери. Свирепость, редкую решимость. Жить, бороться, отстаивать правду.

Сердце Фейт забилось быстрее, тронутое его словами и упоминанием о матери.

– Потом ты заговорила – как лидер и защитник. Миротворец. И я увидел правительницу, достойную стать моей преемницей. – Агалор склонил перед ней голову. В поклоне.

Фейт была ошеломлена, не в состоянии осознать то, что услышала и увидела. Перед ней стоял великий король и выражал свое уважение, словно она тоже была монархом. Когда он выпрямился и посмотрел ей в глаза, Фейт инстинктивно склонила перед ним собственную голову. Жест символизировал молчаливое принятие. Его веры в нее, желания, чтобы дочь последовала по стопам отца. Это обескуражило, волновало, но в то же время давало силы. Благословение Агалора рассеяло тени сомнений, и Фейт впитывала каждую каплю этой новообретенной силы. Она поднимется, будет сражаться и надеяться, что люди увидят ее такой же, как отца, и какой когда-то видели ее мать. Королевой Райенелла.

– Спасибо, – сказала Фейт, уверенно расправив плечи.

Улыбка Агалора была теплой, глаза сияли от гордости, озаряя ее душу. Затем решимость короля уступила волнениям отца.

– Генерал Рейлан проинформировал меня о походе, который вам предстоит совершить, – сказал он. Фейт приготовилась к очередной лекции о нелепой экспедиции на острова. – Я понимаю необходимость ставить долг и судьбу выше собственных желаний и безопасности, но действительно ли это неизбежно?

Лицо Фейт стало мрачным от чувства вины, когда она заметила беспокойство, прокладывающее морщины на его лице.

– Это должна быть я.

– И не мне тебя останавливать. Но могу я, по крайней мере, послать на помощь солдат?

– Если Марвеллас все узнает, то попытается остановить меня.

– Мы только что нашли друг друга. – Голос Агалора стал тихим, словно предательская мысль вырвалась невольно, а плечи едва заметно поникли. Но он быстро взял себя в руки. – Я прошу прощения. Не хочу вызывать чувство вины.

Фейт сглотнула, но не избавилась от кома в горле. Потому что отец был прав, и мысль о том, что придется покинуть его так скоро, болезненно сжимала сердце, порождая эгоистичное желание остаться и проклясть последствия. Было эгоистично сближаться с Агалором, давать ему надежду и напоминать о потерянной любви. Если Фейт не вернется… Ей была невыносима сама мысль о том, что она станет для него еще одной невосполнимой потерей.

– Мне жаль, – сказала она, хотя не знала точно, что имела в виду.

Агалор протянул руку и помедлил всего секунду, прежде чем опустить теплую ладонь ей на плечо. Это было небольшим утешением, пониманием, разрывавшим сердце. Они обменялись печальными, но благодарными взглядами, словно сообщали о том, что их мысли совпадают. Было благословением провести вместе хотя бы какое-то время, независимо от того, что случится в будущем.

– Я только прошу, чтобы ты была осторожна и помнила, что твое предназначение не ограничивается судьбой наследницы Марвеллас. Именно то, кто ты есть, дарит надежду этому королевству. Знаю, что ты вернешься к нам.

Фейт сморгнула выступившие от гордости слезы. У нее не было слов, чтобы выразить свою благодарность, как и чтобы утешить его. Она не могла обещать то, что не в силах была выполнить, но осознание, что ждет ее здесь, пробуждало неистовую волю к жизни.

Агалор опустил руку. По его легкой улыбке было ясно, что он прочитал ее мысли. Король повернулся и направился к столу, заваленному раскрытыми книгами и пергаментами.

– Я бы хотел, чтобы ты поужинала со мной, прежде чем уйдешь. Все вы, кто отправится в это путешествие.

Фейт последовала за ним.

– С радостью, – совершенно искренне ответила она.

Они остановились перед неубранным столом, выглядевшим очень неуместно в безупречной библиотеке, и Фейт отметила, что все книги и записи покрыты слоем пыли. К нему не прикасались уже очень давно.

Заметив ее пристальный взгляд, Агалор сказал:

– Твоя мать любила читать. – Он протянул руку, потревожив забытые книги, и бесцельно пролистал пару страниц раскрытого тома.

И тут Фейт поняла, что брошенные книги лежали точно так, как их когда-то оставила ее мать. К ним никто не прикасался, они так и не вернулись на полки, словно это могло стереть ее образ, стоящей здесь и изучающей тексты. Эта печальная мысль легла тяжестью на сердце. Даже спустя столько времени боль утраты продолжала преследовать Агалора, словно это произошло вчера. Но он был стойким и мастерски скрывал свою скорбь, чтобы не сломаться на глазах у королевства, которое нуждалось в нем. Отец был одной из самых самоотверженных и сильных личностей, которых она имела честь знать.

– За несколько недель до ухода я всегда находил ее здесь. Иногда приходилось подолгу уговаривать ее оторваться от древних чудес и сказаний. – Теплая улыбка озарила его лицо, пока он просматривал страницы, предаваясь воспоминаниям. А затем поднял голову и быстро огляделся.