Трон между светом и тьмой

Я в ответ кольнул в пальцем в ранку:

— Это говорит крайне хладнокровная дроу, что сейчас носится, словно безумная, желая смерти другому?

Танисса задумалась и честно ответила:

— Я из своего желания сражаться с сильным врагом дала слово магу Нилогринлошу, что убью Песчаного лича. Лесные эльфы своими жизнями пожертвовали, и я смогла удовлетворить свою жажду. А после убила их ради спасения своей жизни. Все произошедшее стало крахом моей жизни. И вот, мне сообщают о том, что лич выжил.

Потом она чуть замолчала и спросила:

— Думаю, я имею право на излишнюю эмоциональность⁈ Теперь твоя очередь.

Я не торопился с ответом, лишь мелкодушно предложил снова:

— Давай просто отсюда свалим.

— Объясни, что с тобой происходит и я…

Тут ей явно потребовалось время на то, чтоб произнести следующее:

— Подумаю о том…

Дроу стало сложнее:

— Уйти прочь…

Она выдохнула и быстро себя поправила, приводя свой внутренний мир в состояние покоя:

— Оставить убийство Песчаного Лича на другое время.

Я смотрел ввысь и думал о многом и ни о чем конкретно:

— Власть…

Мысли прыгали, словно шальные из стороны в сторону, не давая даже своих образов:

— Мир все равно…

В голове творилась каша:

— Кто я⁈

Тут резко пришлось взять себя в руки. Задержать надолго дыхание и восстанавливать его по капли. Когда наконец в голове появились первые признаки порядка:

— Все, что ты перечислила — это мои реакции на те или иные атрибуты власти и их использование.

Я повернулся к дроу:

— Власть не может быть белой или черной. Чисто белая власть уничтожит себя излишками благородства, чисто черная сожжет себя жестокостью. Настоящая истинная власть — это умение повелевать огромной безумной глупой толпой разом и отдельными ее сложными элементами. Это всегда сложнейшая система мер, весов и противовесов. Поэтому я чувствую себя уверенно рядом с теми, кто понимает, что в его руках. Мне становится просто в обществе тех, кто держит в руках подобный инструмент и понимает его суть. Как лорд Стам и глава Валонир.

Чуть перевел дыхание и продолжил:

— Те же личности, что не понимают этого, вызывают у меня иррациональные эмоции. Марит, к примеру. Обладавший толпой рыцарей и бежавший с ними прочь. Мелкий лорденыш, не способный в силу своего возраста рассмотреть самые радужные перспективы.

Я развел руки:

— А теперь посмотри вокруг. Королевство на грани краха. Есть невероятно богатый на опыт правления король. И его свита, что знает об этом. Есть неприятная черта его биографии, которая ценой жизни истинного настоящего созидателя теперь в прошлом. Что мы видим⁈

Я упрямо сверлил взглядом дроу:

— Ради капли лишней власти люди готовы подставить под удар все вокруг. Танисса, я не люблю политику ни в каком виде. Неважно, будет ли это мелкий святоша из деревушки на окраине в двадцать жителей или невероятный епископ Кирилл. Барон, что сходит с ума от того, что умирает его супруга, или лич, обладающий всей полнотой власти, но вынужденный на пальцах объяснять подчиненному простые вещи.

Тут я слегка уточнил:

— Да. Лич невероятно обходителен в общении, как для монстра.

И снова вернулся к своей речи:

— Ты говоришь месть за Карла? Или завершение дел прошлого? А я говорю — не лезем. Пусть эти пауки сами сожрут друг друга. Лучше мести за барда не сыскать.

Танисса указала на меня:

— Отвечай, что произошло в замке.

Я молчал. Не хотелось говорить. В итоге я просто уселся у стены в грязь и проговорил то, что старался отрицать всей душой:

— В замке было легко. Не надо думать. Не надо волноваться. Лишь работа, еда и сон… Я вдруг вспомнил дом… Я не… не… не хочу рушить это. Ведь туда можно вернуться.

Танисса замерла, переваривая мои слова:

— Ты так описывал свою прошлую жизнь…

В ее голосе сквозили сомнения, которые я развеял, злясь, с трудом понимая на кого:

— Верно. Моя жизнь была столь стремительна, что я не заметил, сколь сильно по ней скучаю. Сколь сильно я устал. Я не заметил…

Танисса подошла ближе и протянула мне руку:

— Вставай. Это лишь первая слабость. Первые сомнения. Стремления к прошлому. Такое случается, когда воин впервые выдыхает, только начав учиться.

Я поднял взгляд:

— Как ты справилась?

— Никак. Мать не давала нам с сестрой и мгновения отдыха. Когда мы смогли впервые вздохнуть, в нас уже было сломано все живое.

— И как ты тогда существуешь?

— Следую. От цели к цели, не раздумывая больше ни о чем.

Я грустно опустил голову:

— Это не так. Ты видишь и понимаешь намного больше многих, кого мы встретили в путешествии.

Наконец, взялся за ее руку и поднялся:

— Прочь отсюда?

— К цели!

Я горько оскалился:

— Ради чего⁈ Ты не сможешь повлиять на судьбу или историю мертвецов. Ни Нилогринлош, ни Марк, ни кто-либо еще из прошлого не вздрогнет от произошедшего. Мы лишь сломаем судьбы ныне живущих людей этого королевства.

Я эмоционально взмахнул руками:

— Это глупость!

Танисса указала в сторону замка:

— Песчаный Лич жив. Он может быть умен и невероятно полезен всем людям вокруг. Но он всегда останется вместилищем знаний того, как устроить катастрофу. Мы отправляемся его уничтожать.

Я разочаровано подтвердил кивком головы ее решение: