— По нужде, а что проблемы? — Ответил я солдат, несколько агрессивно. К нам караул приставили, словно мы не гости — союзники, а пленники. — Куда идти?
Солдат кивнул рукой в сторону, за домами, шагах в двадцати от дома. Справился быстро, и собрался было идти назад, как мой взгляд упал на протоптанную тропинку, что вела дальше, за хлев. Причем не от нужника, а от главной дороги деревни. Сама тропинка свежая, трава только-только примята. Зачем солдатам то за эти кусты ходить, если там ничего нет? Обошел нужник, осмотрелся по сторонам, и, пригнувшись, пошел по тропинке. Она отвела меня от домов, шагов, наверное, на пятьдесят, сто и вывела земляной насыпи. Свежей. А запах, запах был, словно там кто-то помер, причем этот кто-то и при жизни, наверно, ужасно пах.
Взобрался на нее, с нее открывался отличный вид на опушку леса вдалеке. Наверно насыпь от диких животных, надо идти да своих будить, пора ехать. Я повернулся назад, как вдруг нога слегка поехала по насыпи, и мой взгляд упал вниз.
Лучше бы я сюда вообще не шел, но причина ужасного запаха перестала быть тайной. Внизу, в яме, шириной шагов пять и длинной шагов десять, в человеческий рост, лежали тела жителей деревни. Они все были мертвы. И уже начали гнить, от чего и запах был такой. А так как ветер был сегодня от деревни, мы это и не почувствовали, когда сюда въехали.
Солдаты не стали убеждать жителей деревни поддержать принца и его победоносную армию. Они просто убили всех, кто там жил и заняли их дома.
Обезображенные женщины, мужчины с пустыми глазницами и дети, совсем малые, все лежали вповалку, в этой яме. Общей могиле. Я, конечно, видел смерть, но к такому был несколько не готов. Спустился с насыпи и быстрым шагом пошел к своим. Так, теперь главное не попадаться на глаза солдатам, будет сложно объяснить, что делал возле могильника. Осмотрел деревню аурным зрением, так солдаты в домах, кто-то ходит возле дома старосты. Всего два десятка, не больше, их видно, ауры мужские. Капитан их в доме старосты, это видно. Там еще кто-то виднеется, но пока не понятно кто, слишком далеко.
Дошел до своих, пожаловался караульному на рыбу в порту, что в Ратарте совсем не умеют ее готовить, выходит слишком быстро и неожиданно, зашел к своим. Топотун собирался, ибн Саллан курил трубку.
— О, вернулся, Младший, где гулял?
— Нырок, у нас проблема. — Я понизил голос, старясь говорить тихо. — Солдаты всех деревенских порезали.
— Успокойся, де Нибб, это не наше дело. Война, она такая. — Безразлично сказал, слышавший это Топотун. А затем подошел к нам. — Наше дело маленькое, доехать до столицы целыми. А не геройствовать тут. Ну, порезали деревню, ну бывает. Война все спишет.
Меня такой ответ расстроил такой ответ, если честно. Ибн Саллан ничего не ответил, погасил трубку и начал собираться. Солнце уже было высоко, пора ехать. Мы вышли из дома и направились к дому старосты. Капитан ин Налет вышел лично нас проводить.
— Ну, хорошего пути. Хорошо добраться, если не сильно задержитесь, к полуночи уже будете в Голинколде. — Довольно дружелюбно сказал барон. Точно, Голинколд, вот как столица Ратарта называлась. Какое глупое название, если честно. Я посмотрел на его лицо, оно ровным счетом никак не выдавало то, что тут произошло. Сволочь, чтобы тебя проклятые сожрали.
— И вам тоже не скучать, господин капитан. Кстати, а где все местные? — Неожиданно спросил Нырок. — Что-то никого не видно, ни баб, ни мужиков, ни детей.
— О, да все разбежались, как мы сюда пришли, от войны бегут. Война дело опасное… — Соврал капитан, даже не поморщился. Я седлал коня, и в последний раз глянул на дом старосты. Внутри четыре ауры сверху, мужские, видимо солдаты. Внизу, не такие яркие, три. Взрослая женщина и двое детей, какого пола не ясно. Эти мерзавцы кого-то в подвале дома держат.
Нырок скомандовал двигаться и мы медленно выехали из деревни, капитан же остался возле дома, явно чтобы удостоверится, что его гости, наконец, уехали.
— Аббас, там в доме старосты, в подвале женщина и двое детей. — Сказал я, как только деревня скрылась за поворотом. Южанин повернулся ко мне и ответил: — Что ты предлагаешь, вернутся?
— Да.
Южанин остановил коня, мы последовали его примеру. Он посмотрел на меня, на Топотуна и сказал:
— Шайтан с тобой, де Нибб. — Видимо слова о женщине в подвале его все же задели. — Вернемся. Какие предложения?
Топотун оживился, словно только и ждал такого момента: — У меня есть предложения. Вернемся, порежем всех, бабу спасем. Их там человек двадцать, почти все с юга деревни. Тех, что я видел, у них мечи, пистоли, две ратарских, тяжелых, аркебузы.
— Еще четверо в доме старосты. — Добавил я.
— Отлично. Коней оставим здесь, вернемся назад пешими. Пленных не брать, работаем тихо, как тогда с похищением ростовщика. Младший, с севера, к дому старосты, мы с юга. Дом старосты на тебе, мы по остальным. Работаем.