Трон сломленных богов

– Хочу сделать это место действительно нашим.

Закончив, я отступила назад – на стене красовалась аббревиатура КРМЭ. Габби улыбнулась и уставилась на первые буквы наших имен – мамы, папы, меня и ее.

– Я думаю, родителям здесь тоже понравилось бы. Особенно учитывая смену времен года.

– И праздники, которые ты так любишь, – поддразнила я.

Она засмеялась, снова взявшись за кисть.

– Да, и это тоже. Нам нужно украсить дом к празднику в этом году. Если ты сможешь приехать.

– Смогу. Я хочу провести с тобой как можно больше времени, прежде чем ты поступишь в университет.

Габби на мгновение замолчала.

– Только если Каден позволит.

Я хмыкнула.

– Если Каден откажется, я просто сбегу. Ты знаешь, что я это умею.

Я подмигнула, пытаясь заставить ее улыбнуться. Она была не в восторге от моих текущих условий, но мы были здесь, живые и здоровые. Это единственное, что имело значение.

– Наверное.

– Эй, ты же знаешь, что я все для тебя сделаю.

Я подошла ближе, заставляя ее посмотреть на меня. На этот раз ее улыбка была пустой и грустной.

– Я знаю. А теперь возвращайся к работе, бездельница, потому что одна я не справлюсь, – сказала она, пытаясь ударить меня мокрой кистью.

Я фыркнула и закатила глаза.

– Жалкая попытка, Гэбс. В следующий раз старайся лучше.

Сестра показала мне язык, и я усмехнулась:

– Нужно больше краски. Жди здесь.

Я пошла на кухню и уставилась на пирамиду из банок. Она снова купила целую гору. Я рассмеялась и вернулась в гостиную.

– Ты действительно думала, что нам понадобится двадцать банок краски, Гэбс?

Позади послышался тихий гул, и я остановилась, сжав в руках банку. Я медленно повернулась. Дверь задребезжала, ручка завибрировала, из щелей пробивался красный свет. Он хлынул под дверь и, подобно щупальцам, потянулся ко мне, освещая комнату.

Я уронила банку, крышка отлетела, и краска разлилась по полу. Свет стал ярче, дверь затряслась с новой силой, и я попятилась.

– Берегись кровавой луны.

– Что?

Я повернулась к безжизненной, искаженной версии сестры. Передо мной стояла выцветшая тень Габби. Ее белесые, пустые глаза смотрели сквозь меня. На шее образовалась темная дорожка синяков, раздался ужасный треск.

Она вновь посмотрела на меня, ее кожа была серой и болезненной. Моя грудь отчаянно вздымалась, когда она шагнула вперед. Дом затрясся, на потолке образовалась трещина, со всех сторон посыпались обломки. Она рванула вперед и схватила меня за плечи.

Я открыла глаза и села. Голос Габби эхом отдавался в моих ушах, но она больше меня не преследовала. Солнечный свет проникал сквозь полупрозрачные занавески элитного гостиничного номера.