Трон в конце туннеля (часть 1)

Он плавно уклонился от ножа и, перехватил мою руку. Все так же спокойно произнес:

— Не причиняйте мне вреда, не убивайте меня принцесса. Я ни в чем перед вами не виноват.

И тут же мысль о его смерти показалась ужасной. Моя рука выпустила нож, который со звоном упал на землю. Потрясенно смотрела на собственную руку, словно та принадлежала не мне.

В Дуате не жаловали магов, их всех изгнали. Сагр боялся за свою власть, видел в них конкурентов. Я никогда не видела настоящего колдовства — четыре старые колдуньи, что были скорее гадалками или предсказательницами, не в счет. Тем временем, Даниэль объяснял:

— Если я вернусь без вас, миледи, это будет стоить мне жизни.

— Тебя послали именно за мной… — слегка оправившись от изумления, произнесла я.

— Именно за вами.

— Что ты со мной сделал?!

— Это заклятье подчинения, упрощенный вариант — я вновь похолодела — Ну-ну, не стоит так бояться, мне не доставляет удовольствия вас пугать, хотя и приходится. Это всего лишь на пару-тройку часов, чтобы вы вполне осознали с кем имеете дело. А так же выслушали мой рассказ, после которого вы, возможно, перестанете думать о побеге.

— Какой рассказ? О чем? — тем временем Даниэль собирал мое оружие и вернул мне. Неуверенно приняла из его рук свой арсенал и рассовала по ножнам.

— О том, кто вы такая на самом деле — он взял меня за руку и повел за собой без каких-либо видимых усилий. Я по-прежнему пыталась противиться его воле — безрезультатно.

— Я знаю, что была наследницей Дуата, теперь я никто — ответила, сдаваясь на милость победителя.

— Не правда, слушайте…

ГЛАВА 4

ГЛАВА 4

— Все началось девятнадцать лет назад, во время войны. Дуат, Конгор и Ниора объединившись, напали на Трой, а затем на Маджи. Цернунн, которую вы привыкли считать своей матерью, отправилась на войну вместе с Сагром.

Во время похода она родила дочь. Резервные войска Дуата, в стане которых находилась Цернунн, были уничтожены. Она с ребёнком сумела спастись и в повозке добраться до дворца Лас-Ивэн, чтобы предупредить конунга о случившемся. Во дворце она никак не могла найти Сагра и в одном из коридоров её настигла вражеская стрела. К счастью для младенца, висевшего у неё за спиной, стрела не прошла насквозь.

В это время в апартаменты правительницы Маджи — Равенны — ломились воины Дуата. Три дня назад у неё тоже родилась дочь. Королева ещё не оправилась от тяжёлых родов и была очень слаба. Взяв ребёнка, она вместе с кормилицей ушла через тайной ход, что вел в тот самый коридор, где лежала Цернунн.

Как только Равенна показалась в коридоре, попала под обстрел и также была смертельно ранена. Кормилица, сопровождавшая королеву, в страхе спряталась за угол. Женщина изредка выглядывала, выжидая момента, чтобы подобраться ближе и спасти хотя бы ребенка.

Умирая, Равенна понимала: воины Дуата вскоре займут этот этаж, что означало смерть для её недавно родившейся дочери. И в этот момент королева увидела Цернунн. Равенна подползла к ней, подменила детей и, откатившись с чужим ребёнком подальше, умерла.

Вскоре этаж действительно заняли воины Дуата во главе с Сагром. Он был глубоко потрясён, увидев свою жену распростёртой на полу, со стрелой в груди. Но на тот момент Цернунн ещё была жива. Она нашла в себе силы прошептать, что резервные полки пали и войск у Дуата больше нет. Но не успела сказать конунгу, что за её плечами чужой ребёнок.

Сагр тогда смог подавить гордость и с остатками войск покинул замок. В суматохе никто не обратил внимания на мёртвую Равенну, державшую в руках настоящую наследницу Дуата.

Всю сцену в коридоре наблюдала старая кормилица, которая пряталась за углом. Несчастная старуха от пережитого ужаса онемела и никак не могла рассказать королю Харальду о том, что произошло. Не могла она и написать, поскольку была неграмотна.

После смерти королевы её отправили в родную деревню: в замке она держалась только по желанию её госпожи. К тому времени, когда кормилица выучила язык немых, у нее начались проблемы с памятью. Она не единожды отправлялась в Лас-Ивэн, но всякий раз забывала, зачем туда идёт. Возвратившись, она вспоминала все и в горе плакала до тех пор, пока не засыпала. А утром все начиналось сначала.

Так продолжалось долгое время и вся деревня считала её сумасшедшей. С памятью у старушки становилось все хуже. Она вспоминала о своём неотложном деле всё реже и реже. Но однажды всё изменилось.

Дело было осенью. Холодным, дождливым и ветреным вечером старый колдун по имени Огма брёл по дороге в поисках ночлега. В душе он поклялся, что непременно попросится под кров в первый же попавшийся дом, будь это даже жилище самого дьявола.

Дом кормилицы был крайним в деревне и Огма постучал именно в её дверь. Но старуха жила одна. Родных у неё не было, поэтому она очень боялась, что её могут ограбить и открывала двери только соседям, которых знала по голосам. Не слыша ответа на свою просьбу о ночлеге, Огма сотворил заклинание и прошёл сквозь дверь.