Трон Знания. Книга 1

Адэр выписал несколько имён, некоторые зачеркнул, сделал на полях пометки. Пробежал взглядом по строкам. В Совете должны сидеть люди, которые любят Порубежье с такой же страстью, с какой он его ненавидит. Только они, преданные народу, готовые на жертвы и способные на подвиги, смогут поднять отчизну с колен. В этом списке таких людей нет.

Адэр смял лист в кулаке и бросил в стену.

На пороге кабинета появился секретарь:

– Мой правитель! К вам маркиз Бархат.

В Градмире Гюст считался самым ярым поборником дворцового этикета. Но в замке, где единственным посетителем, гостем и собеседником был Вилар, доклад о каждом его приходе звучал как насмешка.

Адэр подпёр щёку кулаком:

– Достаточно молча открыть дверь перед маркизом.

Еле слышно вздохнув и тем самым выказав несогласие, Гюст сделал шаг в сторону и пропустил в кабинет Вилара.

Друг сел за стол, положил перед собой две потрёпанные папки и кивком указал на смятый лист в углу комнаты:

– Очередной Совет?

– Не хочу идти им на уступки.

– Они ещё ничего не просили.

– Попросят. Будь я на их месте, я не просил бы, а требовал. – Адэр затолкал сшитые листы в ящик стола. – Порубежская знать имеет такие привилегии, каких не имеет ни один дворянин в другой стране. Сомневаюсь, что они захотят с ними расстаться.

– Кто же им дал их?

– Великий.

Вилар недоверчиво покосился.

– Почти восемьдесят лет знатные дома боролись за престол Порубежья, – проговорил Адэр, – а при Могане о троне никто даже не заикнулся. Не догадываешься – почему?

Вилар пожал плечами и опустил голову. Догадывается.

Адэр подошёл к окну. Ветер гнал по пустоши пыль и песок, заметая дорогу. По небу неслись изодранные облака, отбрасывая на грязно-жёлтую землю уродливые тени. На горизонте никого, а пора хоть кому-то появиться.

– Что принёс?

– Сведения о результатах переписи населения.

Адэр повернулся к Вилару:

– Ты всё-таки их разыскал!

Друг похлопал ладонью по картонной обложке:

– Это перепись двадцатилетней давности, когда Порубежье стало колонией Тезара. – Опустил руку на вторую обложку. – А это спустя десять лет. Перепись больше не проводилась.

Адэр вернулся к столу, придвинул к себе папки, принялся листать лежащие в них бумаги.

– Ты знал, что в замке живёт летописец? – спросил Вилар.

– Кто?

– Настоящий летописец! Его комната находится в архиве.

– Что он пишет?

– Историю.

– История из подземелья… Странно…

– Да, странный субъект. Хромой, седой, бородатый, в плаще-балахоне до пят. Без единого слова дал папки и подсунул журнал, чтобы я расписался в их получении.

– Странно, – повторил Адэр, глядя в сводные таблицы. – Ты просматривал документы?

– Просматривал. Бегло. Кое-что меня насторожило.

Адэр положил перед собой два листа:

– Меня тоже. Смертность в Порубежье высокая, но рождаемость на порядок выше. Куда же за десять лет исчезли семь миллионов человек?

– Меня насторожило другое: куда исчезли целые народы? Я хотел посмотреть, сколько у Йола людей. Оказывается, в Порубежье нет ориентов. Но такого не может быть! Я сам их видел! А по документам двадцать лет назад ориенты были, а потом испарились. А вместе с ними испарились климы и ветоны. И кто, спрашивается, живёт в резервациях?

– Предположим, что в резервациях не проводили перепись. – Адэр заскользил пальцем по листу. – Ветонов три миллиона, климов миллион, ориентов пять тысяч. Вместе чуть больше четырёх миллионов. Где остальные? – Вновь пробежал взглядом по итоговым таблицам. – Подожди-ка…

Принялся лихорадочно пролистывать блокнот:

– Помощник наместника по какой-то формуле рассчитал… Так, нашёл… Сейчас около сорока двух миллионов. За последние десять лет ещё минус четыре…

Порубежье стремительно теряло людей. Войн и эпидемий не было, смертная казнь отменена. Неужели нелегальные эмигранты? Но даже во время междоусобиц жители страны не торопятся покидать свои владения – крайне сложно бросать нажитое тяжким трудом и отправляться туда, где ты никому не нужен.

Адэр откинулся на спинку кресла. С каждым документом возникало всё больше вопросов. Каждый новый день преподносил новые и далеко не приятные сюрпризы. От понимания, что в одиночку бедлам в государстве не осилить, пропадала охота в чём-то разбираться.

– Почему ты не попросишь помощи у отца? – поинтересовался Вилар.

– В чём ты видишь его помощь?

– В уничтожении лагеря преступников. У Крикса мало людей. Ориенты – обычные рыбаки. Никто не справится с этой задачей лучше, чем армия Великого.

– А в знак благодарности отдать Тезару новое месторождение? Этого не будет. Ни один камень сверх того, что он получает, в его казну не упадёт.

Адэр вложил бумаги в папки, придвинул родословные книги. Но, так и не открыв их, встал из-за стола и поднял смятый листок:

– Сформирую технический Совет. А там посмотрю, кого оставить, а кого заменить.

– Тоже выход, – согласился Вилар.

– Тебя назначу старшим советником.

– Не надо.

– Соображаешь. Тот, кто вёл за моей спиной разговоры о моей ссылке в Порубежье, не может занимать главенствующее место в моём Совете.