Трон Знания. Книга 3

Вилар сидел в кресле. Ночная лампа под синим абажуром освещала задумчивое лицо, поникшие плечи, руки, безвольно опущенные на колени.

— Что вы здесь делаете? — спросила Малика.

— Где ты была?

— Просила портье разбудить нас пораньше.

— Присядь.

Малика опустилась на край кровати.

Вилар расслабил узел галстука:

— Родовое имение Бархатов находится в пригороде Градмира. К нему ведёт дорога, вдоль которой растут деревья: клены, липы, берёзы. Когда-то росли два тополя. Каждую весну они «надевали серёжки», потом один ронял их, а второй укрывал дорогу и обочину пухом, похожим на первый снег. Как-то летом в одно дерево ударила молния, и его пришлось выкорчевать. Второй тополь перестал цвести. С каждым годом он всё позже распускал листья и торопился их сбросить. Тополь медленно умирал. Мой дед решил спасти его. Посадил рядом с ним топольник. И дерево вновь зацвело.

Вилар снял через голову галстук, развязал узел:

— Адэр вернётся в Тезар, и твоя жизнь остановится.

— Вам лучше уйти, — произнесла Малика.

— Есть Мун, я, мой отец и трое замечательных детей, — продолжил Вилар, скручивая галстук. — Мы окружим тебя, как тополиная роща. Быть может, ты не будешь счастлива с нами настолько, чтобы цвести, но ты не будешь одинока. Подумай. Я не тороплю с ответом. — Спрятал галстук в карман пиджака и ушёл.

Малика вытащила из шкафа одеяло, хотя ночь была жаркая. Укрывшись с головой, забылась тяжёлым сном. И проспала — или портье забыл разбудить, или стучал, а она не услышала. Быстро оделась и, выйдя из комнаты, столкнулась с Виларом — похоже, он не ложился.

— Я за тобой. Идём обедать.

Летом клиенты предпочитали трапезничать на открытых площадках кафе. Вилар почему-то заказал столик в ресторане при гостинице. Тишину безлюдного зала нарушали тихие разговоры поваров на кухне. Официанты не торопились выполнять заказ.

Малика комкала в руках салфетку, поглядывая на дверь. Вилар рассматривал букетик незабудок в вазочке.

— Почему ты нервничаешь? — спросил он.

Она не успела ответить — в зал вошла Вельма.

— Малика! — воскликнула девушка и быстро, насколько ей позволял округлый живот, приблизилась к столу.

Вилар опешил:

— Вельма?

Она рассмеялась:

— Вы меня узнали, маркиз Бархат? — Погладила живот. — А нас скоро будет трое.

— У тебя двойня?

Вельма расхохоталась; белокурые локоны запрыгали по пополневшей груди:

— Я, муж и ребёнок. Малика сказала, что у нас будет дочка. Хочется верить. — Подсела к столику. — Не знаю, что делать: мне нравится одно имя, Лилану другое. Цапаемся каждый день. — Подпёрла подбородок кулачком. — А вы, маркиз Бархат, сильно изменились.

— Я думал, ты вернулась в Лэтэю, — сказал он, желая сменить тему.

— Вы ничего не знаете?

— Помолчи, — попросила Малика.

— А вот не буду молчать. Беременной женщине всё можно. — Вельма посмотрела через плечо: — Почему на столе до сих пор пусто? — Повернулась к Вилару. — Только уедешь на денёк, и вся прислуга засыпает.

— Вельма командует твоей гостиницей? — спросил он у Малики.

— Это не моя гостиница.

— Моя, — вставила Вельма.

— Ты продала гостиницу? — вновь спросил Вилар у Малики.

— Подарила.

— Это моё приданое, — произнесла Вельма. — Родители Лилана были против нашей свадьбы. Я же лэя из развратной Лэтэи. А как узнали о приданом, сразу меня полюбили.

Звонко рассмеялась:

— А я их нет. Я Лилана люблю. — Погладила живот. — И дочку люблю. Мне больше никто не нужен.

Вокруг столика забегали официанты, устанавливая тарелки с едой.

Вельма взяла Малику за руку:

— Мы с Лиланом купили детскую кроватку. Пойдём, покажу.

— Мы торопимся, — заметил Вилар.

— Я приду. Чуть позже, — пообещала Малика.

Вельма поднялась:

— Мы будем ждать. — И поплыла к выходу из зала.

Вилар посмотрел ей в спину:

— Кто бы мог подумать, что Вельма выйдет замуж. — Повернулся к Малике. — Теперь в Грасс-Дэморе тебя ничто не держит.

Она поводила пальцем по скатерти:

— Я не поеду с вами, Вилар. Не поеду с вашими детьми к вашему отцу.

— Ты не понимаешь, что значит — остаться одной.

Она улыбнулась:

— Я люблю его. Мне больше никто не нужен.

***

Из Тезара привезли архив Порубежья — три грузовые машины. Кебади обезумел от счастья. Слуги несколько дней переносили коробки с бумагами из холла в вотчину летописца. Малика помогала ему сортировать документы в хронологическом порядке и радовалась, что даты выметают из головы ненужные мысли.

Луга привёл доморощенного автомеханика. Вскоре старая машина Вилара — красная, как закатное солнце, с поцарапанным крылом и вмятиной на капоте — была на ходу. Малика вырвалась из замка, и время полетело с бешеной скоростью.

Наконец наступил день, который она ждала с нетерпением. Надела белое платье и серебряное ожерелье с камнями мастера Ахе. Долго крутилась перед зеркалом, укладывая волосы. Окинув себя придирчивым взглядом, направилась в охраняемый надзирателями флигель.

Иштар раскладывал книги на полке. Обернувшись на стук двери, воскликнул:

— Бог мой! Это ты?

— Нет. Это я, Малика, — сказала она и низко присела. — Я пришла пожелать вам доброго дня, хазир Иштар Гарпи.

Иштар вытянулся:

— Ты сказала: «Хазир Иштар Гарпи»?!