Трон Знания. Книга 4

– Мебо клим, – прошептал Драго. – Он не чувствует боли. Всё стерпит.

Луга коротко кивнул.

– Но если этот тронет Малику, – вновь сказал Драго, – я его убью.

– Мне надо выбраться живым.

– Ну ты и сукин сын…

Иштар бросил на стражей взгляд и вновь устремил его вдаль.

– Тайна у меня есть, – еле слышно промолвил Луга. – Не могу я с ней на тот свет уйти. Я сплаваю к правителю, а потом вернусь и за вас отомщу.

– Что ж за тайна такая?

– Если выберемся из Ракшады, расскажу тебе первому. Как перед святым отцом исповедаюсь.

– Сильно нагрешил?

– Сильно. Бог не простит.

Выйдя на террасу, Малика подождала, пока Мебо наденет сапоги и, спустившись с лестницы, займёт место возле носилок. Скупо улыбаясь, страж кивнул приятелям и тайком показал большой палец.

Малика посмотрела Иштару в спину. Немного помедлив, приблизилась.

– Я каждый раз думаю, что хуже не может быть, и каждый раз убеждаюсь, что может, – промолвил он, щуря глаза от солнца.

– Ты злишься…

– Даже не представляешь, как. Никому нельзя входить в дом без разрешения хозяина. Ты этого не знала?

– Знала.

– И никому не позволено притрагиваться к чужой женщине.

– Знаю, Иштар. Знаю.

Повернув голову, он искоса посмотрел на Малику:

– Я накажу твоего человека. Строго накажу.

Она пожала плечами:

– Разумеется.

– Похоже, это тебя забавляет.

– Нет.

– Ты не воспринимаешь мои слова всерьёз.

– Иштар… я каждый день, каждую минуту воспринимаю всерьёз. И ещё никогда в жизни не осознавала серьёзность моего положения, как сейчас. И жалею, что из-за этой чёртовой чаруш ты не видишь меня. Если бы ты посмотрел мне в глаза, то понял бы, что творится в моей душе. Но я не могу позволить себе быть слабой: плакать и ползать перед тобой на коленях. Я ни перед кем не буду ползать на коленях. Понимаешь?

– Ты не станешь молить о пощаде?

– Мольбы для виновных.

– А он, значит, ни в чём не виноват.

Малика положила ладонь поверх руки Иштара, сжимающей перила. Легонько провела пальцами по гладкой горячей коже:

– Неужели ты до сих пор не понял, что зло – это я. Я постоянно спорю с Богом. Глубоко верующие люди такое не прощают. Сегодня я выиграла спор и праздную победу. Не порти мне праздник. Давай о наказании поговорим завтра.

– Ты разрушаешь каждую часть моей жизни, – сказал Иштар, глядя на пальцы Малики. – Мой разум плавится.

– Скоро я исчезну, и ты забудешь, что мы вообще встречались, – промолвила она и, вскинув руку, указала поверх паланкина. – А вот и Альхара.

– А ему что надо? – спросил Иштар, устремив взгляд на топающего по аллее легата шабиры.

– Только не делай вид, будто не знаешь.

– Не знаю.

– Неужели тебе не докладывают, что мы с ним видимся?

– Перед закатом. До заката ещё далеко.

– Сегодня я не стала ждать и сама его пригласила, – сказала Малика и, заметив, что Альхара в нерешительности остановился, помахала ему рукой. – Альхара! Друг мой! Присоединяйся к нам.

– Вообще-то нас ждёт посол, – напомнил Иштар, передёрнув плечами.

Ему не понравилось обращение «друг»? Но Малика действительно почувствовала облегчение, увидев Альхару. Сейчас он был единственным человеком, способным встать на её защиту – стражи не в счёт, они связаны по рукам и ногам незнанием языка. Но поможет ли ей Альхара? Ведь как бы Малика не хорохорилась, она остро нуждалась в поддержке: жестом, взглядом, словом, ощущением плеча, на которое можно опереться.

– Альхара! Постой там, – крикнула она. – Мы сейчас спустимся.

– Он не пойдёт с нами, – сказал Иштар непререкаемым тоном.

– Почему?

– На встречу с послами допускаются единицы. Альхара не входит в их число.

– Хёск будет присутствовать?

– Хёск? Конечно. Он старший советник и верховный жрец.

– Я хочу уравновесить силы, – произнесла Малика жёстко. – Альхара – мой легат, моё отражение. Он будет присутствовать на всех встречах.

Иштар устремил взгляд вперёд и, сцепив руки за спиной, стал ещё шире в плечах и выше ростом:

– Считаешь, что мы находимся по разные стороны баррикады?

– Докажи, что я ошибаюсь. Прикажи накрыть на стол и отпразднуй вместе со мной рождение своей племянницы.

– Нам пора, – сказал Иштар и спустился в сад.

Шагая между Иштаром и Альхарой по лабиринту аллей, Малика поведала легату историю о рождении ребёнка. Начала с того момента, как она вошла в комнату матери-хранительницы и увидела старух, облачённых в траур. Стараясь ничего не упустить, описала даже пикантные подробности. Говорить о деталях было непросто. Стыдливость связывала язык, но Малика понимала, что идущие рядом мужчины не осознают масштабов трагедии. Вряд ли они знают, сколько умирает женщин и детей из-за отсутствия помощи роженицам.

Малика не преминула отметить выносливость сестры хазира. А в заключение сказала, что Мебо – врач от Бога, и, вернувшись в Грасс-дэ-мор, она обязательно отправит его на учёбу в самый лучший университет. При этих словах Иштар едва заметно качнул головой. Он сомневается? А зря.