Трон Знания. Книга 4

Ладонь легла на каменную ступень. Малика посмотрела вверх – по склону горы бежала лестница – и двинулась вперёд. С неба сыпался песок. Надо было взять чаруш… От крутого подъема в груди спирало дыхание и колотилось сердце. Значит, ещё жива… Перед глазами мельтешили светлячки. От воя бури закладывало уши.

Малика подтянулась на руках, выбралась на горное плато и встала, чтобы осмотреться. Вокруг мутная пелена, сотканная из песчинок. На горизонте проблески молний. Ветер сбил Малику с ног, закрутил, поволочил по камням. Она цеплялась за выступы, трещины, срывая ногти и обдирая ладони. Наконец схватилась за выпирающий из скалы корень дерева.

Раскалённый воздух опалил лицо. Гора затряслась, заметалась, словно живое существо. Плато пошло волнами, взметнулось фонтаном пыли, подкинув Малику к небесам. Она замахала руками и вдруг поняла: рук нет. Сквозь невидимое тело лился дождь и падал град. Боль разорвала грудную клетку.

***

Взгляд заскользил по белому потолку, перетёк на перламутровые окна, словно покрытые слёзами дождя. На подоконнике ваза с алыми цветами, похожими на бабочки.

– Я была здесь раньше, – прошептала Малика.

– Конечно, это твой дворец, твоя спальня, – прозвучал тихий голос Иштара.

– Что это шумит?

– Ветер.

– Сколько я была без сознания?

– Три года.

Малика вдавила голову в подушку:

– Что?

– Три дня. – Иштар сжал её руку. – Прости, я разучился шутить.

– Как Альхара?

– Сердечный приступ.

Малика опустила веки:

– Он умер?

– Жив.

– Воин?

– Кровоизлияние в мозг.

– Он жив?

– Умер. Разыгралась буря, и вас не сразу хватились. Потом ливень, град. В Лунной Тверди никогда не было града. Градины размером с яйцо перепёлки.

– У него есть жена, дети?

– Град обил с еракли все цветы, и теперь непонятно когда начнётся сезон штормов, – говорил Иштар, словно не слыша Малику. – Поэтому я не отпущу тебя, даже если ты очень захочешь.

– Хочу спать.

Иштар принялся перебирать пальцами её пальцы:

– Эльямин, что случилось?

– Я упала с горы.

– С какой горы?

– Там много ступеней.

– Вас нашли в машине. Вы съехали с дороги и застряли. Эльямин…

– Хочу спать.

– Я впервые понял, что испытывают люди, когда теряют близких.

– Я сплю.

Просыпаясь Малика видела каких-то людей: стариков в белых рубахах, женщин в белом. И вновь проваливалась в сон. Она потерялась во времени и не спрашивала, какой сейчас день или который час. Позволяла себя кормить и поднимать. Послушно стояла под душем и вновь ложилась в постель. Ей было всё равно: кто её трогает, и что с ней делают. Когда появлялся Иштар, все уходили. Он подолгу сидел у неё в ногах, массируя ей стопы и пальцы.

В одно из посещений вложил Малике в руку распечатанный конверт:

– От Адэра. – Придвинул к кровати кресло. Усевшись, облокотился на колени. – Он объявил о помолвке с принцессой Партикурама.

Малика закрыла глаза. Просто так струны не рвутся.

– Три недели назад. В день, когда с тобой это случилось. Ты говорила, что иногда в тебе просыпается тёмное «Я». Это как-то связано с Адэром? – Иштар обхватил ладонью её подбородок. – Эльямин! Посмотри на меня. Пожалуйста!

Она подняла веки.

– Это связано с Адэром? – повторил Иштар.

– Неважно.

– Что неважно?

– Всё.

Ничего не добившись, Иштар ушёл. Через несколько дней… или недель в спальню вплыла женщина в чёрном платье.

Посмотрев на большой живот, Малика прошептала:

– Галисия…

– Я пытаюсь забыть это имя, а ты напоминаешь. – Галисия опустилась на стул, с довольным вздохом вытянула босые ноги и пошевелила пальчиками. – Не спросишь, когда мне рожать?

– Когда?

– Скоро. – Галисия стянула с головы чаруш. Скомкав, бросила на столик. – Тебе не интересно, как я здесь оказалась?

– Интересно, – произнесла Малика, глядя в стену.

– Восемь месяцев я каждый вечер отправляла ему письма. Рассказывала о прошедшем дне, интересовалась его делами. И не получила ни одного ответа. И тут я прошу разрешения проведать тебя, и мне тут же приносят записку и дают паланкин. Иштар думает, что мы подруги. Мы подруги?

– Нет.

Покачав головой, Галисия окинула комнату взглядом:

– У тебя уютно. Конечно, не так, как во дворце Иштара… Мать-хранительница сказала, что ты заболела. Сказала, у тебя что-то с нервами. Из-за спектакля и прочей ерунды. Это так?

– Так.

– Тебе не интересно, как я живу?

– Интересно.

– Хорошо живу. С Самааш вижусь редко. Она всё время с дочкой. Мебона. Дурацкое имя. Если Иштар назовёт моего ребёнка дурацким именем, я повешусь. Что ещё тебе рассказать?

Подложив руки под щёку, Малика пожала плечами:

– Ничего.

– Какие новости с родины?

– Никаких.

– Совсем-совсем? Неужели Адэр тебе не пишет?

– Пишет.

Галисия хмыкнула:

– А говоришь никаких новостей. Что пишет?

– Ложь.

– Адэр умеет врать – красиво, правильно, – и никто не догадывается, что он обманывает. А иногда говорит правду, но говорит её так, что она кажется самой настоящей ложью. – Галисия намотала на пальчик прядку волос. – Дай почитать. Я тебе сразу скажу: он говорит правду или врёт.

– На столике.

Приподнявшись, Галисия вытащила из-под чаруш конверты: