Трон Знания. Книга 5

— Третий по счёту, — промолвил Ярис задумчиво и вдруг встрепенулся. — Это же ненормально. В твоём возрасте такого не должно быть!

— С морунами такое случается.

— Пообещай, что приедешь в клинику и сдашь хотя бы анализы.

Малика наклонилась вперёд:

— Маркиз, вы хотите жить?

— Конечно! Желание жить — это биологическое естественное желание. Если егонет, то нужно искать помощи специалистов.

— И я хочу жить. Но анализы ничего не покажут, и обследование ничего не даст. Зачем мне тратить на это моё драгоценное время?

Ярис вздёрнул брови:

— Малика, ты ведь не собираешься умирать?

— Я собираюсь на бал.

— Конечно-конечно, извини, — проговорил Ярис и поднялся с кресла. — Я не шантажист по натуре. Я хороший человек. В ближайшие дни жду тебя в клинике.

Малика проводила маркиза до двери, вернулась в спальню и вытащила из вороханарядов красное платье, подаренное ей Адэром.

***

Покои и мастерская Макидора находилась на первом этаже. Держа подмышкой платье, Малика миновала хозяйственное крыло замка, прошла по извилистому, как ручей, переходу и ступила в вотчину костюмера. После стука в двери, покрытые матовым лаком, щёлкнула задвижка, и на пороге возникла Сирма.

Малика и бывшая пассия Адэра не ожидали увидеть друг друга. Сирма стояла как вкопанная, а Малика рассматривала нежное личико, медовые глаза, белую атласную ленту в ореховых волосах. Девушка повзрослела и стала более женственной. Благодаря Адэру…

— Малика, — наконец-то промолвила Сирма.

— Кто там? — донёсся голос Макидора.

— Пропустишь?

— Прости, — сказала Сирма и посторонилась.

Посреди мастерской возвышался манекен, облачённый в чёрный мундир и белые брюки — праздничный наряд именинника. Малика потрогала пальцем наплечный шнур из витых нитей с золотыми наконечниками, погладила корону на погонах иприжала ладонь к искусственной груди.

— Двадцать пятый, — прозвучало за спиной.

Отдёрнув руку от манекена, Малика обернулась.

— У нас теперь принято предупреждать о визите, — промолвил Макидор, запахнув на груди жёлтый шёлковый халат с вышитыми птицами, и резким движениемзатянул поясок.

— Я могу прийти позже.

— Уже пришла. Уже застала в неглиже. Чего уж церемониться?

— Кто двадцать пятый? — спросила Малика.

— Мундир. Двадцать пятый за три года. Словно мода впала в детство, — ответил Макидор, расхаживая по комнате и поправляя на креслах и кушетках цветастые накидки. — Я такие фасоны привёз. Закачаешься. А он: нет, буду принимать военный парад.

Сирма проскочила мимо Малики и, усевшись за стол, принялась листать журнал. На глянцевых страницах пестрили фотографии улиц и мостовых. Точно не Грасс-дэ-мор.

— Я кучу денег потратил на замечательные ткани восхитительных оттенков. «Полёт ласточки», «совиное ушко»…

— «Блоха в родильной горячке», — вставила Малика.

— Это ужасный цвет. — Макидор театрально взмахнул руками, и широкие рукавапревратились в крылья бабочки. — Пусти вас в моду, и вы всё угробите.

— Мне нужна твоя помощь.

— Здесь всем нужна моя помощь. Одна ты понимаешь. Спасибо!

— Я иду на бал.

— Поздравляю, — сказал Макидор и, усевшись на кушетку, закинул ногу на ногу. — Я тоже иду на бал.

Малика посмотрела на гладкие ноги в кожаных шлепанцах и еле сдержала улыбку. На теле ракшадов нет ни единого волоска, но это у ракшадов. Макидор вряд линатирал себя в юности соком голого дерева. Костюмер, похоже, поймал её взгляд иторопливо накинул на колени край покрывала.

Малика протянула ему платье:

— Сможешь расшить в груди? Или вставить клинышки.

— Ты с головой дружишь? — спросил Макидор после долгой паузы. — Какие клинышки?

— Мне не в чем идти на бал.

— К балу надо готовиться заранее.

— Я только сегодня получила приглашение.

— Дамы в таких случаях отказывают, чтобы не выглядеть смешными. На бал ходятв новых платьях, а не в том, что пошито полтора года назад.

Малика виновато улыбнулась:

— Я не могла отказать. И это платье никто не видел.

— С кем хоть идёшь?

Малика кивком указала на манекен:

— С ним.

Откинув с ног покрывало, Макидор резво встал:

— Чего сразу не сказала? Сирма, помоги ей переодеться. — И удалился в смежную комнату.

Через пять минут вернулся и прошёлся вокруг Малики, потирая руки:

— Твоя фигура наконец-то приобрела нужные формы.

— Понимаю, ты хотел сделать мне комплимент, — сказала она, борясь с желаниемспрятаться за шторой, — но не люблю, когда моё совершенство ограничиваюткакими-то рамками.

— Знаю-знаю, не будь ты совершенством, мыла бы полы или посуду.

Макидор снял мерки, пообещал за ночь что-нибудь придумать и удалился, чтобы не смущать Малику своим присутствием.

Шагая по коридору, она пыталась разобраться, почему визит к костюмеру оставил на душе неприятный осадок. И уже поднимаясь по лестнице на верхний этаж, с досадой вздохнула. Она неудачно пошутила, желая скрыть неловкость. Макидор не понял шутку и своими словами задел чувства бывшей пассии Адэра.

***

Перина под спиной ухнула вниз, изголовье кровати ударило в стену. Спросонья Адэр не понял, что произошло, и не успел закрыть лицо руками или натянуть наголову одеяло. Горячий шершавый язык прошёлся по подбородку, губам и носу.

— Парень! Фу! — произнёс Адэр, скривившись.