Трон Знания. Книга 5

— Деревянные стеллажи, старая проводка, мутные лампы под высоким потолком, в проходах полумрак… Нужен фонарь, керосиновая лампа или на крайний случай свеча, чтобы увидеть на бумагах тексты. Стопки, стопки… Куда поставить лампу? Или свечу? Надо освободить место на полке. Свеча падает. Или лампа?

— Вы думаете, что там был я? Это не я.

— Конечно, не вы, муж вашей дочери. Ради неё он был готов на всё. Хотел выслужиться перед вами, завоевать вашу любовь.

— Это несчастный случай.

— Я пытался вспомнить, почему вы храните предсмертные исповеди. И вспомнил. Ваш святой держит в пятой руке зеркало — чистые помыслы. В шестой руке яйцо— символ новой жизни. Все человеческие грехи должны остаться в этом мире, чтобы новый мир был кристально чистым. Чтобы прошлое не имело власти над душой, рождённой где-то там. Уничтожить предсмертные исповеди — одно и то же, что уничтожить последнюю беседу с Богом и лишиться его прощения. Если вы верите в это, представляю, как вам плохо.

— Не представляете. Мы говорим: кайтесь, ваше раскаяние должно быть искренним, и лишь тогда перед вами откроются золотые ворота, только тогда вы войдёте в мир, похожий на цветущий сад. Там поют птицы и распускаются цветы. И что теперь? Тот мир стал грешен, как и этот.

— Придумайте другой мир, — сказал Адэр.

Святейший потёр глаза:

— Это не придуманный мир.

Адэр еле сдержал усмешку:

— С вашей стороны было крайне неосмотрительно хранить исповедь главы конфессии времён Зервана с остальными бумажками.

Святейший поднял голову:

— В архиве не было его исповеди. Её вообще не было. Святейший Отец добровольно отправился в ад.

Адэр опешил:

— А что там было?

Глаза Святейшего наполнились слезами.

— История разрушения Грасс-дэ-мора. Ужасная история, жестокая история. Её никто не должен знать. Вам попал в руки документ заговорщиков, и мы догадывались, что рано или поздно вы захотите узнать правду. Мы боялись, что вы вернёте морун. И начнётся война.

— История уничтожения древнего народа.

— Да.

— Вы сожгли и успокоились.

— Это был несчастный случай.

— Оларды или несчастный случай?

— Оларды.

— Вы рано перестали бояться. — Адэр придвинулся на край кресла и, наклонившись вперёд, проговорил еле слышно: — Если к концу дня в столице не восстановится порядок, я обвиню вас в государственной измене и объявлю вашу религию вне закона. Я прикажу снести ваши храмы и сжечь ваши дома. Для ваших женщин освобожу психлечебницы, детей отправлю в сиротские приюты, для мужчин открою новые тюрьмы. И я буду не я, если не уничтожу вас, как вы уничтожили морун и династию Грассов.

— Я всё сделаю, — промолвил Святейшество тихо.

— Не слышу.

— Я сделаю всё, чтобы сохранить мир и нашу веру.

— Ходите, Святейший Отец, и оглядывайтесь. Я буду следить за каждым вашимшагом. Я знаю, на что способны ирвины, и со мной такой номер, как с Зерваном, не пройдёт.

— Я вас понял.

— А теперь идите к дочке, обнимите и сделайте вид, будто любите её.

— Я люблю её.

— Она этого не знает.

Покинув дом, Адэр сел в машину и посмотрел на Эйру:

— Покатаемся ещё?

— Поедем к олардам? — спросила она.

Адэр кивнул и дал водителю адрес.

Часть 06

***

Утром Эйра в сопровождении охранителей уехала в клинику Ларе.

В полдень на центральной площади Ларжетая собралась многотысячная толпа верующих и зевак. Сначала перед ними выступил представитель конфессии ирвин. Без лишних разглагольствований он призвал жителей столицы к спокойствию, высказал предположение, что причиной возгорания является, скорее всего, неисправная проводка в подвальном помещении храма. И сообщил о решении руководства возместить убытки горожанам, чьи дома пострадали от пожара.

Затем перед толпой выступил представитель олардов. Он был скуп на слова соболезнования ирвинам и в основном говорил о своих религиозных догмах. Люди — в подавляющем большинстве последователи веры ирвин — смотрели по сторонам, ожидая, когда им дадут знак расходиться. Оратор сообразил, что ещё минута-две, и он лишится слушателей. Вытащил из кармана лист и огласил решение конфессии олард отдать ирвинам землю — ту самую землю, которую пару месяцев назад городской совет выделил под строительство храма.

На следующий день главы двух конфликтующих религиозных организаций публично принесли друг другу извинения и заключили мирное соглашение.

Правитель покинул столицу спустя четыре дня. Вернувшись в замок, вызвал Макидора. Адэру предстояло совершить поездку по стране, и надо было подобрать костюмы для выступлений перед простым людом.

Пока Макидор выкатывал стойки с нарядами из гардеробной, Адэр прохаживался по гостиной, просматривая речь, а все мысли были о Эйре. Не сегодня-завтра она приедет и вновь почувствует себя незащищённой.

— Я всегда считал тебя непревзойдённым мастером.

Макидор поклонился:

— Благодарю, Ваше Величество. — Снял с бельевых плечиков пиджак. — Примеряйте, Ваше Величество.

— Мундир, — сказал Адэр.

Макидор скривился:

— Мундир больше подходит для торжественных событий.