Тропа через Морхейм

Охнэр покачал головой и переместился в таверну Разлома, чтобы обмыть свое очередное воскрешение.

Красота убивает

— Я хочу, чтобы вы меня убили, господин Ohner.

Охотник с удивлением посмотрел на высокого сида в расшитом серебряными нитями кафтане. На груди незнакомца висел медальон с гербом королевского дома, а на плаще был вышит знак советника высшей категории.

— Какая прелесть, господин советник, я как раз хотел кого-нибудь прикончить. И желательно — высокопоставленного сида, чтобы меня четвертовали, — с усмешкой ответил сварт и закинул ноги на кособокий стол, что мог себе позволить даже в присутствии благородного вельможи, ведь был у себя дома, точнее, в лачуге, которую наспех обустроил на границе Морхейма.

— Уверяю вас, господин Ohner, никто не узнает, что моя смерть — ваших рук дело, ведь я позабочусь о соответствующей легенде, а также о вашем будущем, отписав половину владений в Сидхейме. В Западном, разумеется, — невозмутимо продолжил сид, брезгливо изучая жилище сварта.

— О нет, уважаемый господин советник, так близко к королю я находиться не желаю. Видите ли, я самый разыскиваемый преступник Ледхейма и Свартхейма. Не хватало еще, чтобы владыка Сидхейма объявил на меня охоту, ведь убийство его верноподданного не вызовет должный восторг Его Величества, — ответил в тон гостю Охотник, недвусмысленно сверля взглядом дверь.

— Вы неправильно меня поняли, господин Ohner, — продолжил сид, с трудом оторвавшись от созерцания отражения в зеркале на стене, — я предлагаю в качестве платы не имущество, а свои годы жизни, которые вы заберете у меня, и тем самым убьете, но только с одним условием: я должен превратиться в живого мертвеца. О Небо! Что я говорю? Нет, не так.

Советник обворожительно улыбнулся себе в отражении зеркала, кокетливо отбросил прядь длинных серебристых волос и подмигнул.

— В живого и навеки прекрасного мертвеца.

Охнэр с грохотом опустил ноги на пол, озадаченно почесав затылок.

Нет, он определенно не понимал одержимость сидов красотой, искусством и пирами. Возможно, король Сидвиллиат подмешивает им какую-то дурь в вино.

— Господин советник, для поддержания красоты есть маски, чары, массаж лица на худой конец…

— Если бы не ваша отвратительная, продажная и лишенная каких-либо принципов репутация, господин Ohner, ноги моей здесь бы не было, — надменно перебил сварта вельможа, продолжая любовно изучать свое отражение в зеркале, — но вам, невоспитанной деревенщине, простительно не знать, что магия покидает Сидхейм. И в будущем никакие чары и маски не спасут меня от неумолимого хода времени, поэтому я хочу умереть сейчас, пока безумно красив.

Охнэр все понял, по крайне мере, сделал вид.

— Сколько лет жизни вы предлагаете? — уточнил сварт, потирая руки.

Советник с трудом оторвался от зеркала и смерил Охотника презрительным взглядом.

— Все свои оставшиеся годы жизни, а их у меня немало — около семи тысяч лет, — со вздохом ответил сид, — какая трата — отдавать их такому никчемному существу, как вы, но другие Ohner les Morheim отказались меня убивать, сославшись на разные нелепые причины. Глупцы. Надеюсь, вы не столь близоруки. И более алчны.

— Семь тысяч лет! Это же целое состояние! Так долго живут только ледяные альвы! Лорд Элмас случаем не приходится вам дальним родственником, господин советник?

— Именно так. И это одна из причин, из-за которой другие убийцы отказали мне, но род наш давно отрекся от связи с Ледхеймом: во вторую эпоху мы перешли на сторону короля Сидерита Стального. И если бы Ледяной лорд не был бы так одержим истреблением свартов, то непременно взялся бы за нас.

Сварт воодушевленно кивнул.

— В таком случае мне нужно подготовиться к обряду, господин советник. Мое дырявое тело не вместит семь тысяч лет вашей блистательной жизни. Мне нужен артефакт для магического переноса.

— Разумеется, господин Ohner. Не буду отвлекать вас от подготовки моей смерти. У меня тоже есть незавершенные дела, которые требует моего безотлагательного вмешательства. Я навещу вас в двадцать девятый лунный день. Будьте готовы убить меня. Красиво.

Советник небрежно взмахнул рукой, затянутой в серую перчатку, и исчез в золотистом сиянии магического портала.

***

Охнэр, не медля, отправился в Разлом, чтобы найти приличный магический артефакт, способный выдержать семь тысяч лет жизни благородного сида и не рассыпаться в прах.

«К сожалению, стоить он будет тоже прилично. Весьма, — с сожалением подумал сварт, взвешивая на ладони мешочек с золотыми монетами.

Вспомнив о паучьем яйце, Охотник повеселел, и, спрятав за пазуху реликт, переместился на шумный и грязный Черный рынок, расположенный на пересечении Старого Тракта и реки Синдебрас, извивающейся вдоль границы Морхейма, словно змея.

— Доброго пути, господин Охотник! — приветствовал Охнэра торговец магическими артефактами, смуглый сварт с короткой стрижкой, что на языке всех королевств мира означало, что он прошел через плен, — Вам как обычно? Порошок синего пламени?