Тропа ночи

И вот наконец Сабрина вошла на репетицию Инфернального хора. Запела под свирепыми взглядами Вещих сестер, и всем стало ясно: она не боится ничего на свете. Она в самом деле была столь же дерзкой, каким хотел казаться Ник. Все вокруг пели, а он стоял и потрясенно молчал.

Ему казалось, что он знает ее давным-давно. Увидев ее лицо, услышав звонкий голос, Ник вспыхнул от радости.

«А вот и ты, – подумал Ник. – Я тебя повсюду искал».

В тот день за обедом он сел рядом с Сабриной. А вечером явился Темный повелитель и потребовал от Ника обещанной покорности. Люцифер велел Нику втереться в доверие к Сабрине.

Обман дался Нику легко.

Ему нравилось бывать с Сабриной, вместе заниматься чем-нибудь. И он видел, что она к нему тоже неравнодушна. Ник не терял надежды.

Но потом вернулась Амалия. В глубине души Ник всегда знал, что это произойдет. Амалия почувствовала, что Ник может наконец обрести счастье.

Надо было, наверное, ради Сабрины убить Амалию. Но он этого не сделал, потому что был слаб. Он подманил к себе другого волка из своей стаи и вручил его сердце Сабрине, сказав, что это сердце Амалии. Фальшивое сердце, как и у самого Ника.

А фамильяра он посадил на цепь в пещере. Он никому не желал смерти.

– Пойми, пожалуйста, – умолял Ник, приковывая цепь.

Амалия отвернулась.

«Понятно. Ты вырос и стал одним из тех, кто сажает зверей в клетки».

Потом волчица сумела вырваться на свободу, и Сабрине из-за этого пришлось очень плохо. Когда Амалия испустила дух на лесной подстилке, Ник, к стыду и ужасу своему, горько плакал, и Сабрина простила его за это. Она обняла его, поцеловала в лоб, погладила по голове, заговорила с ним нежным голосом – так люди обычно касаются друг друга и разговаривают. Сказала Нику, что он любит Амалию и что никакая это не слабость.

В тот миг Ник не сомневался, что любит Сабрину. Любит по-настоящему, как умеют только люди, любит так, как никогда никого не любил и не думал, что способен. И как же он эту любовь высказал? Соврал.

Гриндейл

Бойтесь более Того, Кто можети душу и тело погубить в геенне.

Евангелие от Матфея 10:28

В школе Сабрина сидела отрешенная и бледная, как ее новые волосы, явно погрузившись в ужасные видения. Роз боялась, что подруга съедет в оценках.

На следующий день после встречи с Озерной девой Сабрина перехватила Роз в тот миг, когда она подсовывала ей в портфель свою тетрадь. На какой-то долгий страшный миг Сабрина переводила взгляд с тетради на портфель, с него – на Роз, не понимая, каким образом все это относится к ней. Потом улыбнулась, и Роз снова узнала свою давнюю подругу.

– Пойдем, Брина. – Харви положил руку ей на плечо. – Провожу тебя домой.

У Роз был еще урок музыки. Она долго смотрела им вслед. До этого, все те несколько месяцев, пока Сабрина ходила в школу для ведьм, Харви ждал Роз на крыльце Бакстерской школы и провожал домой.

«Он любит ее больше, чем тебя, – пропела серебряная птица на плече у Роз. – Так всегда было и всегда будет».

Роз побрела по коридору к музыкальному классу, замедлив шаг на мозаичных плитках со славной историей «Бакстерских воронов». Занятия окончились, в школе стало темно и тихо. Как в фильмах ужасов, которые любила Сабрина.

Подсознание предупредило за долю секунды. Перед внутренним взором вспыхнуло видение – дым, стремящийся охватить ее своими кольцами. Уголком глаза Роз заметила, как из-за шкафчиков выползает дымный демон. Он был сгустком мутной тьмы с зубами и внимательным взглядом. Словно мрак, издавна застилавший ей зрение, приобрел очертания монстра.

Роз бросилась бежать, споткнулась и упала, и демон чуть не схватил ее, но вовремя возникшее видение помогло выиграть спасительную долю секунды. Она юркнула в класс и прищемила демона, сунувшего вслед за ней длинную дымную шею. Роз, рыдая, хлопнула его дверью по голове – раз, другой…

Когда с дымным демоном было покончено, она расправила узорчатый шарф, пошла в уборную и долго стояла в кабинке, дрожа и приходя в себя. Всякий раз, когда перед глазами возникали картины будущего, Роз вспоминала, как это ужасно – быть слепой.

Она хранила спокойствие до того дня, когда тьма окончательно сомкнулась. Поговорила с родителями о книгах со шрифтом Брайля и аудиозаписях. Держала себя в руках до тех пор, пока перед слепыми глазами не возникло первое видение. Тогда она упала в обморок прямо в классе.

Ее пугала не слепота сама по себе. А то, что отныне единственным, что она увидит, будут кошмары.

Сквозь призрачные явления рычащих монстров и злорадных ведьм она слышала, как перешептываются и пересмеиваются за спиной одноклассники. Все отшатнулись от обезумевшей дуры, распростертой на полу. Роз, оставшись одна во тьме, вопила во весь голос.

Потом услышала, как хлопнула дверь. Чьи-то руки подняли ее с пола. Тот, кто появился рядом с ней во тьме, не даст ее в обиду.

– Розалинд, – прозвучал над ухом шепот Харви, – я здесь.

Харви вынес ее из класса. Тео бежал рядом и что-то говорил – насколько мог, громко и решительно.

Без Харви и Тео Роз сошла бы с ума.