Тропа плача

На шершавой ровной поверхности больше не было растительности. Почва напоминала пятнистую кожу исполинского животного. Громадные колонны разной высоты сильно выветрились и покрылись трещинами. Довольно далеко от земли на некоторых имелись почти трехметровые маски, сориентированные, казалось, произвольным образом. Между двумя столбами прямо на пути в почве находилась блестевшая в лунном свете плита. Ночное светило оставалось почти в зените, предметы отбрасывали короткие тени.

– Не нравится мне эта плита, – наконец произнес Марк.

Ян посмотрел на ряд обветшалых циклопических столбов. Воздух между ними едва заметно колебался, как над нагретой поверхностью. Хозяин Замка не смог с ходу понять, что произойдет при попытке пересечь линию «ожерелья» – оторвет голову или выбросит в иное измерение, да и это не требовалось…

– Между колонн не пройти, можно только там, где плита.

– Пролезть через оправу главного камня в колье…

– Пожалуй, если смотреть на сооружение шире, – согласился Ян.

– И свитку соответствует, – добавил Пуфф.

Перед гранью полированного квадрата они остановились, будто над пропастью. С высоты колонн скалились рогатые барельефы каменных козлов. Морды, в отличие от самих столбов, нисколько не пострадали от времени. Напоминая лоснящиеся от жира полированные наросты, они казались исполинскими паразитами, вросшими в тело деревьев и убивших своих хозяев. Путешественники переглянулись. Ян потрогал в сумке футляр с ключами.

– Нужно торопиться.

Лишь только троица ступила на квадрат, столбы пришли в движение…

Они удивительно быстро переместились. Теперь четыре колонны окружали квадратное поле. Вне его повисло серое марево. Небо сжалось до звездного прямоугольника высоко наверху. Луна оказалась вне колодца. В полумраке было видно – теперь четыре изваяния повернуты в центр.

– Только отверстие в оправе оказалось камнем, а мы, похоже, внутри, – пошутил Марк.

– Фаза «цепи» перешла в фазу «камня». Может, прорвемся? – предложил Ян.

– А если нас выкинет с полуострова? Тогда точно не успеем.

– Еще и темно…

– Пуфф, по-моему, это для тебя не столь важно…

Козлиные морды на колоннах подняли веки. Белые глазные яблоки без зрачков, как две капли воды похожие на матовые лампочки, вмурованные в камень, осветили мертвенным светом прямоугольное поле между колонн. Головы наклонились немного вперед, словно угрожая громадными рогами путешественникам.

– Ну, что скажешь, словарь ты наш энциклопедический? – обратился к демону Пуфф.

– А ничего, даже не слышал. Может, собирательный образ… – начал Марк.

У Яна возникло отчетливое чувство сожаления о первом путешествии, во время его по крайней мере иногда возникали пояснительные указатели… Посредине колодца с туманными стенами появился столбик с табличкой.

– «Злобный демон, не кормить, не выпускать», – прочел Марк.

– Похоже, мои мысли материализовались, – вздохнул Ян.

На полу проступил рисунок восьмиконечной звезды с символом Первой сферы в центре.

Козлиные головы открыли рты, из них медленно и с ужасным шумом начали опускаться ржавые цепи толщиной в человеческую ногу.

– Я не знаю… – вздохнул Марк.

Ян и Пуфф переглянулись, они также ничего не понимали.

Скрежет ржавых цепей неожиданно отозвался резкой болью для человека на далекой Земле. Осколки воспоминаний сложились в образ. Дальний блик, скорее игра воображения, вцепился в свою жертву. Олтон Кирк лежал на диване, чувствуя близкий конец. Уже забытый ритуал из сценария, наведенный через плиту в Ожерелье козла, звал его, выкручивая болью суставы. Внушаемая мысль, что Олтон должен идти вместе с его товарищами по ордену, отпирая ворота, прокладывая дорогу звавшей его силе, как ни странно, позволила вырваться из капкана. Актер после катастрофы стал другим. Он вспомнил погибших товарищей, пожар и последствия, расслабился. Все составляющие его сущности замерли, готовясь уйти в мир иной. Боль ослабла, словно зов из недр Ада потерял свою жертву, и пропала.

Цепи уже достигли пола. Тем временем внутренняя сила выдавила центральный круг, ограниченный восьмиугольной звездой, превратив его в подобие крышки большого котла с четырьмя проушинами в центре. К ним потянулись цепи, будто невидимые руки подводили их к середине колодца. Достигнув проушин, первые звенья превратились в карабины и закрылись с глухим щелчком. Скрежет прекратился, чтобы возобновиться, несколько изменив тональность. Цепи натянулись, зазвенели от напряжения. Крышка сначала немного выдавилась вверх, приняв форму колокола, затем со звуком плохо смазанного засова городских ворот медленно пошла вверх.

– Будьте готовы, – прошептал Ян.

– Мы всегда готовы, – отрапортовал Пуфф, приложив правую лапу к уху.

Цепи гудели от напряжения, колонны начали пригибаться навстречу друг другу, посыпалась каменная крошка, наконец почти метровой толщины край пробки весь оказался над полом. Теперь дело пошло значительно легче. Щель быстро увеличивалась, открылся бездонный колодец. Пуфф тут же сунул нос внутрь.

– Ничего… И пробка внутри пустая.