Тропа предела

— Учитель, а когда ты дождешься своего Лосося на берегу великой реки Боанн, как ты узнаешь его?

Энайр хитро улыбнулся:

— Ты забыл сказку, мальчик? Три белых и три красных пятна отличают Лосося Мудрости, рыбу, чей жир — магия.

4

Лейнстер, среднее течение Боанн

начало лета года 1465 от падения Трои

— Да, парень, с тех пор, как появилась Фианна, больших войн наш остров не знал, ты прав, — Энайр помахал в воздухе только что отрезанным куском сыра. — Но Братство светлых распалось уже больше четверти века тому назад, — он отправил сыр в рот.

Финн локтем — чтобы не испачкаться — вытер с глаз слезы и продолжил кромсать лук для столь любимой магом луковой похлебки.

— И вождями Фианны всегда были МакБайшкнэ? — спросил он.

— Нет, конечно. Повелители Фианны — не короли, а Фианна — не королевство, чтобы передаваться по наследству. Во главе светлого Братства всегда стоял лучший. Но кровь, конечно, не вода — наследственность много значит и в магии, и в боевых искусствах. Мужчины из рода Байшкнэ не раз возглавляли Фианну. И последним из предводителей Фианны был Вождь этого клана.

Финн замер с ножом в руке.

— Кто именно? — негромко спросил он.

Энайр быстро глянул на него, но ответил почти без задержки:

— Кумал, последний из их Вождей.

— А Фианна распалась, когда… когда его и других людей клана Байшкнэ убили люди МакМорна?

— Нет, что ты. Гораздо раньше. МакМорна сами были частью Фианны, и их мужчины тоже не раз вставали во главе Братства.

— Ну уж нет! — воскликнул Финн, откладывая нож.

— Почему же нет? Истинные Светлые — люди, находящиеся под особым покровительством богов, — рождаются в любых кланах. Ну… почти в любых.

Финн промолчал.

— Ты ведь из тех МакБайшкнэ, которым удалось выжить после сражений с МакМорна, да, мальчик?

— Откуда ты знаешь? — сумрачно взглянул на него юноша.

— Вот уж несложно было угадать, — Энайр усмехнулся, но не обидно. — Рукоять твоего ножа украшена изображением кабаньей головы — тотема клана Байшкнэ. Когда ты купаешься, у тебя на руке можно видеть обереги, в которых несложно узнать работу друидов МакБайшкнэ или родственного им клана. У тебя…

— Что ты сказал? — воскликнул, невежливо перебивая старшего, Финн, до которого дошел вдруг смысл предыдущей реплики Энайра. — Один из? 

Энайр отодвинул, наконец, от себя сыр, посмотрел на юношу с сочувствием и нежностью.

— Бедняга, — сказал он. — Ты действительно прожил свои полтора десятка лет, будучи уверен, что выжил один из всего клана?

— А это… не так?

— Нет, конечно. Один полусвихнувшийся Мак- Байшкнэ, например, живет на болотах к востоку отсюда, в двух днях конного пути вверх по Боанн…

— Он не свихнувшийся… — встрял Финн.

— Да? — заинтересовался Энайр. — Значит, ты с ним встречался? И еще жив? Любопытно… Ладно, потом. Больше всего ваших — десятка два человек — живет в Таре и около нее. Есть кое-кто и в среднем течении Боанн… Неужели ты думаешь, что все до единого МакБайшкнэ были в главной усадьбе клана, когда ее разграбили МакМорна? Это же был огромный клан, все вместе они туда просто не поместились бы.

Финн не ответил, переваривая то, что услышал. Почему ему не сказал об этом Фиакул? Не признавал за родственников тех, кто выжил в давней войне? Или действительно повредился умом, очнувшись тогда на заваленной трупами дороге? Или просто не знал?

— Стой! — довольно резко воскликнул вдруг Энайр. — Последняя битва между вами и МакМорна состоялась… — он прикинул что-то в уме, — ну да, тогда тебя либо вообще не было на свете, либо ты был совсем мелким. Если ты был уверен, что тогда погибли почти все ваши, то кто тогда сказал тебе, что ты — МакБайшкнэ? И кто…

— Я — сын Кумала.

Энайр покивал.

— И те две друидессы, которые, как ты рассказывал, обучали тебя…

— Да, — Финн опустил глаза. — Меня спасли во время последней битвы, чтобы не прервался род Вождей.

Энайр молчал.

— Я только год назад ушел из Леса, — сказал юноша. — До этого даже не видел никого, кроме Лиа и Бовалл. Я почти не знаю людей. Скажи, учитель, если я разыщу оставшихся МакБайшкнэ, если я назову себя новым Вождем клана, они пойдут за мной убивать МакМорна?

— А ты действительно этого хочешь?

— Они убили моего отца.

— Твой отец убил отца тех, кто возглавляет клан Морны сейчас.

— Как? — удивился Финн.

— Как? — переспросил Энайр. — Понятия не имею. Копьем, наверное. Вряд ли в магическом поединке: твой отец был для этого слабоватым магом — собственно, всего лишь владел немножко Силой.

— Ты… знал моего отца?!

— Мало кто из магов Ирландии не знал последнего Повелителя фениев.

Финн подумал немного, потом спросил:

— Учитель, а из-за чего была война между кланами?

Энайр поерзал на лавке, устроился поудобнее.

— Было много причин. Сначала, наверное, власть в Фианне. Потом — споры из-за земли и скота. Потом — первые убитые, первая кровная месть…

— И кто был прав, учитель?

— Ха, мальчик мой! Можно быть правым в отдельном споре, но нельзя быть правым в междоусобной драке, в которой люди родственных кланов без разбору убивают друг друга.