Тропик Канзаса

Рядом с Сигом за столиком сидел Даллас, охранник, который попытался разбудить незаконно проникшего на охраняемую территорию Сига, но затем познакомился с ним и даже уговорил его вернуть оружие – в обмен на обещание горячей еды и холодного пива. Напротив устроились тетка и дядя Далласа, которые и накормили его после долгого переезда через самый длинный мост, какой когда-либо приходилось видеть Сигу.

Столик стоял на пустыре за камерой хранения, в конце улицы, проходящей вдоль судоходного канала. Там, за оградой из проволочной сетки, в оранжевых сумерках под звуки гудка неспешно возвращался домой огромный танкер.

Были слышны голоса лягушек и шум дизельных двигателей, крики цапель и вой гидравлических приводов, рев реактивных транспортников, рассекающих воздух, настолько плотный, что в нем вязли москиты, роящиеся целыми полчищами.

Позади тянулись ряды пронумерованных шкафчиков, узкая полоска сосен и мили и мили топливоперегонных заводов, которые были видны с моста. Целые акры огромных сооружений из труб, глины и червей, копошащихся в преисподней внизу.

– Почему они горят? – спросил Сиг.

– Это попутный газ, – прихлопнув москита на шее, объяснил Клинт, дядя Далласа. – Сжигаются излишки, чтобы не произошел случайный взрыв.

Клинт был самым настоящим городским ковбоем – жилистый, поджарый, крепкий, однако левая рука его заканчивалась обрубком чуть ниже локтя. Им с женой принадлежала камера хранения. Даллас жил вместе с ними и помогал обеспечивать безопасность. Его мать была старшей сестрой Клинта.

– Свечки на торте богов, – сказала тетя Селина, поднимаясь за тем, чтобы принести добавку. Смуглая худая уроженка южных районов Техаса лет тридцати, она была моложе Клинта. – Это праздник в честь конца природы.

– Вот уж спасибо, bruja![31] – усмехнулся Клинт. – Надеюсь, ты обязательно поделишься с нами, когда придумаешь, как самостоятельно заряжаться энергией.

– Это вот гербицид, – сказала Селина, указывая на одно из растений. – Из того, что рядом с ним, получают жидкий полиэстер. Полипропилен, полиэтилен, полихлорвинил и все остальное, название чего даже не выговоришь, дорогой, что подпитывает это долбаное напыщенное общество потребления, которое ты, по твоему утверждению, презираешь, но благодаря которому зарабатываешь на жизнь.

– Так, послушай, – сказал Клинт. – Мы храним у себя кое-что поважнее всякого хлама, который люди не желают держать у себя дома.

– Выбирай выражения, когда говоришь в обществе незнакомых людей, – заметила Селина.

Сиг уставился на украшения из золота и кости на ней, часть из которых были вплетены в волосы, другие протыкали кожу. Ничего подобного он никогда не видел.

– Почти все это она делает сама, – хлопнул его по плечу Клинт. – Выглядит весьма неплохо, твою мать, ты не находишь?

Сиг молча кивнул, вспоминая Бетти. Ей Селина понравилась бы.

Селина раскинула руки в стороны. На левом предплечье у нее была наколота курсивом какая-то фраза на испанском. Рубашка на перламутровых застежках разошлась в стороны, подобно черным крыльям, открывая изображение на майке под ней. Антенна из человеческих костей, излучающая волны. Также стал виден пистолет в кобуре на ремне джинсов.

– Ты пиво захватила? – спросил Клинт.

– Забыла, – призналась Селина. – Извини, была занята работой над последним видео.

Когда Сиг только появился здесь, он в открытую дверь увидел спину Селины, склонившейся перед компьютером с большим монитором.

– Мне пора подключаться, – сказал Даллас, доставая из сумки-холодильника четыре бутылки «Мучеников Аламо».

Он был из тех, на ком жир смотрится здоровым и естественным. Быть может, все дело было в бронзовом загаре.

– Отлично, – обрадовался Клинт.

Схватив две бутылки, он откупорил их пряжкой своего ремня и протянул одну Селине. Даллас откупорил остальные и одну дал Сигу.

– Понравилось? – спросил Даллас, кивая на медную пряжку с изображением ковбоя, бросающего лассо. – Клинт ее выиграл.

– В родео, где у всех остальных участников было по две руки, – добавила Селина.

– Это было давным-давно, – скромно заметил Клинт.

Залпом проглотив полбутылки пива, Сиг рыгнул. Пиво оказалось настолько холодным, что трудно было распробовать его отвратительный вкус.

Взяв пузырек, Даллас отвинтил крышку, вытряхнул две блестящие черные капсулы и отправил в рот, запивая пивом.

– Когда ты поумнеешь и выбросишь это дерьмо? – спросил Клинт.

– Чувак, «Максимол» помогает мне почувствовать себя настоящим героем, – сказал Даллас.

– Точно, – усмехнулся Клинт. – Как мутант. У тебя кожа стала оранжевой, твою мать!

– Это цвета моей команды, – улыбнулся Даллас, показывая ему ро́жки.

– Ни в коем случае не позволяй ему кормить тебя этой отравой, Сиг, – строго произнесла Селина. – Она вроде бы должна придавать силы и повышать настроение, но на самом деле лишь делает человека более покорным.

– Чтобы наши хозяева в зданиях из стекла и бетона заставляли нас делать то, что им нужно, – добавил Клинт.

– Я ограничусь вот этим, – сказал Сиг, поднимая пиво.

– Мудрый человек, – заметил Клинт.

– Но ведь я только что получил повышение, – обиженно произнес Даллас.