Тропик Козерога

Летний вечер, и все нараспашку. Пока я еду к ней на свидание, в голове с калейдоскопической пестротой проносится все мое прошлое. Книжку я на сей раз оставил дома. На горизонте у меня пизда, так что мне не до книги. Я вновь возвращаюсь на эту сторону пограничной черты, и с каждой станцией, со свистом проносящейся мимо, мой мир становится все меньше и меньше. К тому времени, как я добираюсь до места назначения, я почти младенец. Я младенец, до смерти напуганный только что имевшей место метаморфозой. С чего это вдруг я, парень с 14-й улицы, выскакиваю на этой станции в погоне за еврейской пиздой? Ну выебу я ее, а дальше-то что? О чем мне с ней говорить, с этой красоткой? Что мне ебля, если единственное, чего я хочу, – это любви? Ну вот, снова накатило, как торнадо… Уна, девушка, которую я любил, девушка, которая жила здесь, в этом квартале, Уна с большими голубыми глазами и льняными волосами, Уна, от которой меня бросало в дрожь при одном только взгляде на нее, Уна, которую я не смел поцеловать, не смел даже коснуться ее ладони. Где она, Уна? Да, вот так вот вдруг – этот жгучий вопрос: где она, Уна? Я в два счета расклеился, как размокший башмак, я совершенно потерялся, впал в тоску, ощутил жутчайшую боль и отчаяние. Как я мог ее упустить? Почему? Что произошло? Когда произошло? Я думал о ней, как маньяк, и денно и нощно, из года в год, а потом вдруг она как-то по-тихому вылетела у меня из головы – как монетка сквозь дыру в кармане. Вот бестолочь, вот горе-то луковое! Мне достаточно было попросить ее выйти за меня замуж, предложить ей руку и сердце – чего проще! Если бы я на это сподобился, она бы согласилась без колебаний. Она любила меня, любила беззаветно. Еще бы! Я точно помню. Помню, как она смотрела на меня в нашу последнюю встречу. Я должен был попрощаться, потому что в тот вечер уезжал в Калифорнию, бежал ото всех, чтобы начать жизнь заново. Впрочем, у меня и мысли не было пускаться в новую жизнь. Я собирался предложить ей выйти за меня замуж, но история, которую я, дурья башка, приплел тогда к своему отъезду, так естественно лилась с моих уст, что я и сам в нее поверил, так что я попрощался и пошел, а она стояла и смотрела мне вслед, и я шел и чувствовал, как ее взгляд насквозь пробуравливает мне спину. Я слышал, как изнывала ее душа, но шел не останавливаясь, как автомат, пока не завернул за угол, – на том все и кончилось. Прощай! Вот так. Как в коме. А хотел сказать: приди ко мне! Приди ко мне, ибо я не могу больше жить без тебя!