Тропик Змеев

– Возможно, – поразмыслив, откликнулась я. – Мы еще ничего не узнали о размножении драконов: когда это происходит, где они откладывают яйца, и даже как отличить самку болотного змея от самца. Пришлось бы продолжать исследования. Это могло возмутить мулинцев. Возможно, дело дошло бы и до насилия – чего мне бы совершенно не хотелось. И даже после этого еще многое осталось бы неузнанным. Не все из этого прямо относится к натуральной истории – вот, например, воздушные мосты. Непосредственно драконов не касаются – скорее являются способом сосуществования с ними, однако и это знание мне интересно. Как и знания о жречестве, или как лучше назвать тот класс, к которому принадлежит Йейуама. Одним словом, я полагаю, что, преодолев эти трудности, получу взамен более, чем достаточно.

Фадж Раванго мерно греб, не сводя с меня взгляда.

– Все это – не ради них.

Речь шла о мулинцах. Говоря со всей откровенностью, смысл его слов я поняла не сразу. Годы спустя, после того, как до родины начали доходить россказни о моих подвигах на борту «Василиска», а шум вокруг моих эриганских деяний поутих, в Ширландии нашлись те, кто принялся романтизировать меня, как некую заступницу мулинцев, благородно помогающую им, ничего не желая взамен. Все это ложь от начала до конца, и я даже не знаю, как к ней относиться – как к грубой лести в мой адрес, или как к оскорблению и для меня, и для мулинцев. Нетрудно вообразить, будто в своих исследованиях я пошла по этому пути из уважения к нашим хозяевам и их традициям, и это правда, однако отнести это к своим заслугам я не могу. На самом деле я думала только о том, как достичь наилучшего результата при минимуме хлопот, все остальное – простые совпадения. Прыжок с водопада, согласно моим расчетам, создал бы меньше хлопот, чем способы, используемые Велюа, – вот и все благородство, на какое я вправе претендовать.

Мы почти добрались до дальнего берега Хемби. О мулинцах я даже не вспоминала (по крайней мере, в таком ключе), но слова Фаджа Раванго напомнили мне один выштранский разговор многолетней давности – о том, есть ли толк от нашей экспедиции друштаневцам. Да, на сей раз мы показали себя лучше: не задирали нос перед окружающими, но помогали им в повседневных заботах и платили за гостеприимство всем, чем могли. Однако мы могли бы сделать и больше…

Момент для подобных раздумий был неудачным: сейчас мне следовало полностью сосредоточиться на том, чтобы остаться в живых.

– Надеюсь, я хотя бы ничем не повредила нашим хозяевам, – сказала я вслух. – Но если ты знаешь, как я могла бы принести им большую пользу…

Нос лодки заскрежетал о берег. Фадж Раванго не отвечал. Пожалуй, этот вопрос следовало задавать не ему – ведь я спрашивала о мулинцах, а те, хоть и были народом его отца, не были для него своими. Кроме того, главным было даже не добиться выгоды от обмена чего-то конкретного на то, что я уже получила и еще получу в будущем. Главное – я задумалась обо всем этом.

Но размышлять над этим вопросом немедля я не собиралась: впереди были куда более опасные заботы. Опершись на борт лодки и ступив ногой на берег, я окинула взглядом длинную неглубокую долину, где сходились вместе три реки: не идет ли к нашему берегу отряд иквунде?

Но никаких иквунде в пределах видимости не было. Воды в этих местах были слишком коварны и неудобны для переправы, а русла рек приближались друг к другу настолько, что растянутая поперек реки колонна оказалась бы крайне уязвимой для возможного неприятеля. Но, подумав обо всем этом, я вспомнила, что еще в Атуйеме слышала от Натали.

Королевские инженеры планировали постройку плотины где-то на западе.

К тому времени я знала географию Байембе довольно сносно. Более чем достаточно, чтобы понимать: подходящее для большой плотины место на всю страну имелось только одно, и находилось оно здесь, в западных областях, на границе с Эреммо.

Эта мысль заставила меня замереть на месте, стоя одной ногой в лодке, а другой – на берегу. Они могли бы попытаться запрудить Хемби, но в таком случае просто перенаправили бы ее в русла протекавших неподалеку Гаомомо и Гирамы, что не принесло бы никому ни малейшей выгоды.

А вот если здесь, в этой долине, перегородить плотиной все три реки…

Фадж Раванго что-то сказал, но я не расслышала его слова. Обшаривая взглядом местность, я от души жалела, что при мне нет ни составленной инженерами топографической карты, ни Натали, которая могла бы ответить на пару вопросов. Можно ли запрудить все три реки разом? И если да, к чему это приведет?