Тропинки к паучьим гнездам

— А что? … Больные что ли! — Костя взял рюмку. — Ну, за встречу! За удачу! … В общем, будем! — и, чокнувшись со мной, лихо по-гусарски, залпом выпил водку.

— Будем. — Откликнулся я и опрокинул свою рюмку. — Так, а теперь за работу, лейтенант Лебедь!

— Есть, товарищ капитан!

И Костя комично взял на караул кухонным ножом.

Поскольку сам жилой район городка был маленький, то встречать знакомую Кости с ее подругой было незачем. Они и так прекрасно сориентировались в надиктованном Костей адресе, и вскоре раздался звонок в дверь. Костя пошел открывать, а я поспешно довел до ума созданный нами на столе натюрморт.

Знакомую Кости звали Зиночка — стройная, невысокая, с пышно взбитой прической и миловидным лицом она оставляла очень приятное впечатление, чего трудно было сказать о ее подруге. Сам Костя, видно тоже не ожидал такого расклада и, судя по всему, был разочарован не меньше моего. Шура, как представилась подруга, выглядела противоположностью Зиночки. Дородная, с химией на голове и тяжелыми чертами лица она могла вызвать только желание подчиняться. Работала она, как потом выяснилось, врачом в местной поликлинике, и, возможно, была даже врачом хорошим, но в создавшейся ситуации ее профессионализм интересовал нас с Костей меньше всего.

Костя, бросив на меня виноватый взгляд, воскликнул нарочито бодрым голосом:

— Ну! Присаживайтесь за стол, познакомимся поближе, — и снова взгляд в мою сторону.

Галантно улыбнувшись, я пододвинул стул Шуре. Та, церемонно кивнув, неловко подтянула юбку и села. Костя уже поспешно разливал водку, что-то весело щебеча своей Зине. Я невольно с завистью посмотрел в их сторону.

— За наше знакомство! — Костя поднял стакан, и все выпили.

— Шурочка, закусывайте, не стесняйтесь. — Костя, видимо, решил взять инициативу в свои руки, так как я ее не проявлял ни в какой форме.

Словом, вечер прошел весьма весело для Кости с Зиночкой и весьма напряженно для меня. Я налегал на водку, впрочем, так же, как и Шура, но это никак не отражалось на моем настроении. Веселости мне не прибавляли и пьяно-похотливые взгляды доктора, которая, по-видимому, считала, что я должен как-то проявить себя, в том числе и как мужчина. Завязавшийся между нами весьма вялый разговор большей частью сводился к ее работе. Костя с Зиной отошли покурить на кухню, и мы остались одни. И тут Шурочка, по-видимому, решив, что мне мешает раскрыться моя природная стеснительность, сказала: