Тропой дружбы

Но это было ужасно долгое занятие. Мне очень хотелось посмотреть на то, что я делаю, но приходилось действовать вслепую. Я изо всех сил уговаривал себя работать терпеливо и все такое, но легко сказать, да трудно сделать!

И все это время будто слышал шаги, которые посыльный Бонанзы отмерял по дороге к банку. Даже будто видел, как он входит в дверь и предъявляет записку клерку. А тот, сверив подписи, достает этот проклятый конверт.

Говорю вам, я проделал в уме этот путь шаг за шагом и не торопился, а считал на каждый шаг туда и обратно до пяти. И одновременно без остановки возился с моей веревкой, пока руки не онемели по самые плечи.

Тут Слоуп прислушался:

— Кажется, где-то скребется крыса.

Но Блонди уже догадался, поэтому коротко и отрывисто ему объяснил:

— Это мальчуган возится со своей веревкой. Замолкни и не дыши!

— Возится с веревкой? — заерзал великан на стуле, пристально глядя на меня широко открытыми глазами.

Да, он понял, что это значило для нас. Мы втроем будем хуже, чем мертвецы, если не освободимся раньше, чем из банка вернется посыльный. А тут еще на веревке оказался какой-то узел. Я прямо чуть не потерял сознание.

— Ну, ты освободился? — прошептал Блонди.

— Тебе это удалось? — поинтересовался Слоуп.

Я старался изо всех сил, тер на одном месте как сумасшедший, но мои руки все еще оставались крепко связанными. Казалось, меня держала одна-единственная нить, но она была крепкой, как железная цепь! И вдруг внезапно лопнула. Я почувствовал, как веревка разматывается на запястьях, и дернул раза три посильнее. И вот — мои руки освободились, я вытянул их вперед перед собой!

И сразу метнулся к двери.

Блонди тихо-тихо выдохнул:

— Хочешь нас оставить, малыш?

— Он и не думает этого делать, — одернул его Слоуп так спокойно, что я чуть не благословил его за эту веру в меня.

Тихонько повернув ключ, торчащий в двери, я подтащил к ней стул и подсунул его спинку под круглую ручку. Потом бросился к Слоупу.

В это время из соседней комнаты ясно донесся сердитый голос Бонанзы:

— Что-то ты долго ходил!

— Это все из-за клерка, — ответил ему Ларкин. — Проклятый придира, устроил целую кутерьму. Сначала все тыкал носом в обе бумажки, сверяя подписи и спрашивая, почему на моей она такая неуверенная. Затем потащился показывать ее кому-то из начальства, тот к кому-то еще более главному. Но в конце концов выдали мне конверт, вот он.

Все это время я пытался развязать веревку на руках Слоупа, но она была будто из троса.

— Есть нож? — спросил я у Блонди.

— Нет, черт побери! — отозвался он. — Попробуй мой узел.

Я прыгнул к нему и взялся за его веревку, но с ней оказалось то же самое! Все узлы были затянуты так туго, что я ничего не мог сделать.

Тогда я снова перебежал к Слоупу, потому что мне казалось, что хоть Блонди смелый и честный парень, но и сотня таких, как он, не стоят одного моего великана. Однако проклятый узел не хотел поддаваться.

И тут я услышал рев Бонанзы:

— Проклятие, здесь чистая бумага!

— Эге, да тут, видно, жульничество! — подсказал Ларкин.

— Ты, грязный ублюдок! — завопил Крис. — Я же с тебя живого шкуру спущу! Верни немедленно что вытащил отсюда!

— Я ничего не брал. Даже не думал брать!

— Врешь, собака!

— Послушай!. Ведь я передал тебе конверт с целой печатью!

— Ах ты, дьявол! — так тихо, что едва было слышно, произнес Бонанза. — Действительно, она была цела. Они обманули меня. И это сделал не кто иной, как рыжий щенок. У придурка на такое мозгов не хватило бы. Пойдем со мной, Ларкин. Я покажу им, как со мной шутить!

Глава 18

Конечно, то, что слышал я, слышали и мои приятели, но они даже бровью не повели. Никогда я еще не видел парней с такими крепкими нервами!

Как раз тут я возблагодарил Господа, потому что один из узлов вдруг ослабел и поддался моим пальцам. Но у меня так тряслись руки, что я его упустил!

А те двое разбойников подошли к двери, кто-то из них повернул ручку, и Бонанза пробормотал:

— Странно, не могла же она сама закрыться! — И, подергав дверь, негромко констатировал: — Черт побери, они ее заперли изнутри. Значит, кто-то развязал веревки, наверное, Слоуп, с его слоновьими лапами. Какой идиот догадался связать ему руки спереди? Ларкин, давай быстрее к заднему входу. Позови кого-нибудь из ребят!

Раздался топот — это Ларкин побежал сломя голову, а потом… Бонанза налег жирным плечом на дверь.

Она была из довольно тонкой фанеры, уже покоробленная, поэтому затрещала от первого же нажима. Замычав от усилий, Крис ударил посильнее и на этот раз влетел прямо на нас. А я все еще не развязал этот проклятый узел!

Теперь слушайте! Вот так, лицом к двери, стоял Слоуп, у стены — Блонди, а я, весь скрючившийся и съежившийся, работал за спиной великана, борясь до последнего, как тонущая крыса, да только, видно, без толку, потому что у этого отъявленного плута Бонанзы было преимущество, и к тому же ему везло.

Он спросил:

— Ну что, мистер Дюган, думали, сможете оставить меня с носом?

Конечно, Слоуп ничего не ответил, возможно, даже не понял это выражение.